Скучаю по художественной гимнастике

Гимнастика прекрасней спорта нет!
Худые ноги, сбитые колени, до крови стёртые носки.
И миги лишь прекрасных выступлений.
Что улетают словно мотыльки…

И каждый день из года в год ты в зале.
Зачем? Зачем? Зачем?
Ты спрашиваешь, и тут же отвечаешь:
Затем! Затем! Затем!

Чтоб быть прекрасной и неповторимой,
Чтоб делать так как можешь только ты.
Не показать другим, что ты богиня,
А просто жить, гимнастика ведь жизнь!

И ты выходишь на ковёр с предметом,
Ты попадаешь в мир где только ты,
Ты в невесомости, в мире беззаботном,
Где выплеснешь эмоции свои.

Но завтра ты вернёшься в зал,
И будешь отрабатывать ошибки.
Чтоб тренер больше не сказал,
Что много сделала ошибок.

Тренировка снова начинается
И опять тянуться надо всем,
Никогда разминка не кончается,
Прыгать сто двойных, нет сил совсем.

Припев:
Мячики, ленточки, обручи, скакалочки
Здесь только девочки, мальчиков здесь нет.
Каждому, каждому тоньше стать хочется
Нечего не ели на обед.

Каждый день мы много тренируемся,
10 раз под музыку встаем.
Отрабатывать броски стараемся
И совсем без сил домой идем.

А когда придут соревнования
Мы покажем лучший результат.
Мы готовы к этим испытаниям,
Тренер наш и горд за нас и рад,

Припев:
Мячики, ленточки, обручи, скакалочки
Здесь только девочки мальчиков здесь нет.
Каждому, каждому лучше стать хочется
Много впереди ещё побед.

Источник

Аверины, Винер, возможное исключение гимнастики из программы Олимпиады. Чемпионка ОИ-2008 Евгения Канаева

Двукратная олимпийская чемпионка по художественной гимнастике Евгения Канаева стала одним из самых крутых почетных гостей предстартовой пресс-конференции в поддержку пилота команды «Хаас Уралкалий» Никиты Мазепина, которая проходила накануне Formula 1 VTB Russian Grand Prix 2021. Мы решили пообщаться с великой гимнасткой и узнать, что она думает по поводу прошедших Игр в Токио, конкуренток сестер Авериных и возможного исключения гимнастики из Олимпийских видов спорта.

Про потенциальную должность, тренерство и душу в гимнастике

Хочется начать с громкой новости. Ирина Винер сказала, что вы можете стать кандидатом от России на пост главы технического комитета Международной федерации гимнастики (FIG) в 2024 году. Прокомментируете это заявление?

Я пока не могу это комментировать: рано говорить о том, что будет через три-четыре года. Конечно, мне приятно, что Ирина Александровна хорошего обо мне мнения и ценит мои знания, отношение к любимому виду спорта, которое стало таким благодаря ей. Но, насколько мне известно, в России есть и другие желающие, готовые занять эту должность.

У меня есть прекрасная работа, которая меня устраивает. Я занимаюсь с детьми в сборной команде, это всегда живое общение, творчество, прогресс. У меня — две очень хорошие семерки, совместно со своим тренером — под руководством Ирины Александровны. В том числе сейчас тренирую Анастасию Симакову и Софью Агафонову. Мы ведем хороших гимнасток, которые в дальнейшем могут показать достойный результат.

Ирина Александровна также говорила, что для этого вы занимаетесь английским языком. Как успехи?

Я занимаюсь английским, но не ради какой-то должности. Скорее, для себя. Мой ребенок учит язык, я люблю путешествовать и хочу свободно общаться. Учу самостоятельно, без языковых школ и репетитора.

Понимаете, самое важное для меня — это семья. В моей жизни должна быть гармония, чтобы я совмещала работу и личную жизнь. Мы живем один раз. Я очень много отдаюсь своему любимому виду спорта, но и хочу успевать просто жить. Если уходишь в рабочий процесс полностью, не отвлекаешься от профессии, очень быстро истощаешься. У меня есть сынок, к которому я мчу при каждой возможности: на его тренировки, пообщаться, уделить внимание. Даже когда я тренировалась сама, в свободное время спокойно общалась с людьми на другие темы, которые не касались спорта.

Если так случится, что победите: что хотите изменить, привнести нового в гимнастику?

Души. Для меня гимнастика — это больше, чем вид спорта. Это на грани искусства. В каждом человеке есть что-то эмоционально тайное, и в гимнастике можно показать именно внутреннюю сторону гимнастки. Мои девочки, с которыми я работаю: каждая из них по-своему уникальна. У них свое мнение, видение, что-то, чем они могут энергетически поделиться. А в нашем виде спорта энергетика играет одну из главных ролей. Я хочу, чтобы ее было больше. Чтобы гимнастки показывали это через каждое движение и у них самих шли мурашки. Это как отдавать любовь, когда тебе вернется только больше. Для этого нужно больше быть в позитивном состоянии: в негативе можно заработать травмы, уйти в депрессию. Главное, чтобы рядом со спортсменками оказывались люди, которые могут поддержать. При этом спортсмен должен понимать: только он хозяин своих действий, за него не выполнит программу тренер или психолог. Хоть тот же тренер делает колоссальную работу, вроде бы невидимую. Это колоссальный труд, постоянные разговоры, самоотдача.

Насколько вы строгий тренер?

Скажу так: я любящий, справедливый и честный тренер. Я такой человек, что лучше промолчу, чем скажу неправду. Для меня предельно важно оставаться честной перед самой собой. Этому же я учу детей в сборной: чтобы девочки относились честно к себе, делу, правильно оценивали свои возможности и говорили правду. Пусть они лучше скажут, что им лень, но это будет честно. Тогда с ними можно поговорить, объяснить, что все люди — ленивые, просто кто-то это преодолевает, а кто-то — нет.

Это невозможно сравнить, но все же что сложнее: тренироваться или тренировать других?

Невозможно сказать, это действительно абсолютно разные вещи. Я перфекционист и дикий самоед, поэтому всегда требовала от себя свой максимум. Я и спортсменкой не говорила себе, что стану чемпионкой и всех порву. Отработала только свою программу и требовала максимум от себя. При этом даже сейчас, независимо от регалий, я не могу сказать, что я какая-то крутая. Для меня жизнь — это постоянное движение, и нет предела совершенству.

А когда становишься тренером, нужно чувствовать и понимать спортсменов. Какие-то вещи могут казаться мне элементарными, а ребенок не может скоординироваться. Приходится себя сдерживать, правильно все донести, при необходимости объяснить или показать несколько раз. Плюс какие-то вещи я не делала как спортсменка, но выучила, когда стала тренером. Я из трудолюбивых людей, поэтому достаточно дотошный тренер. Мне не лень объяснить и показать несколько раз. Но это иногда надоедает спортсменам, и нужно находить подход. Вообще, у меня очень интересная работа: не представляю себя, работающей с бумажками или на телефоне. Я все-таки другой человек.

Про Олимпиаду, судейство и сестер Авериных

Давайте немного о прошедшей Олимпиаде в Токио: судейство было предвзятым?

Не комментирую. Я поддерживаю своих спортсменок. То, что Дина и Арина прошли в течение пяти лет в качестве лидеров в мировой художественной гимнастике, это уникально. Такое может показать даже не каждый, а просто единицы. Девочки демонстрировали фантастический результат. Плюс наши спортсмены испытали карантин и перенос Олимпиады — это огромное испытание, в нашем виде спорта — вообще отдельное. В гимнастике люди могут меняться за полгода или год. Я также за полгода попала на Олимпиаду в Пекин. Были две первые девочки Оля и Вера, потом за полгода я начала выигрывать и мне дали шанс, хотя как молодой и неопытной могли не дать. Но мне позволили показать мои возможности. Поэтому я счастлива, что у нас есть медали, и хочется, чтобы мы дальше продолжали выигрывать.

Ходят разговоры, что гимнастику могут исключить из программы Олимпийских игр. Как этого избежать?

Я такое не слышала, и надеюсь, что этого не произойдет. Я даже уверена в этом. Желаю только, чтобы нашему виду спорта дали больше медалей. Я очень хочу, чтобы гимнастике дали командный и отдельный виды. Иначе выходит нечестно. Плавание получает каждый вид медалей, спортивная гимнастика получает награды за отдельные виды, многоборье и команду. В художественной гимнастике — это подвиг: выполнять упражнения и делать выход на таком высоком уровне. Это нереальный труд, и его должны оценивать по достоинству.

Художественная гимнастика — один самых красивых видов спорта, и очень интересно наблюдать, что девочки делают с предметами. Также я вижу, как этот вид спорта любят родители и приводят своих девочек на занятия. Это может делать обществе лучше. Девочки очень красивые, музыкальные, одухотворенные, с прекрасной осанкой. Это развивает нашу женскую часть.

Источник

«Не была суперзвездой»: Как жене Павла Воли напомнили о её скромных достижениях в художественной гимнастике

Можно сколько угодно говорить о травме и стечении обстоятельств, но факт остаётся фактом: в карьере Ляйсан Утяшевой так и не случилось видных и масштабных побед.

Фото © ТАСС / Вячеслав Прокофьев

История со скандальным судейством соревнований по художественной гимнастике на Олимпиаде в Токио не утихает и по сей день. Как только показалось, что все вокруг, да и сама ситуация, успокоились, на первый план вышли спортивные звёзды совсем недалёкого прошлого со своими оценками на этот счёт. И если кто-то познал вкус олимпийских медалей, то для других это так и осталось мечтой.

«Не хочу умалять заслуг Линой»

Если вы уже позабыли, то в финале личного многоборья судьи отдали золото израильтянке Линой Ашрам, оставив нас без победы в этом виде программы впервые за очень много лет. И ладно бы всё было со стороны спортсменки чисто — сделала элементы без ошибок и просто была на голову всех сильнее — так ведь нет. Ашрам допустила по ходу дела несколько, мягко скажем, неточностей. Однако судьи закрыли на это глаза и отдали ей золото. Ей, а не нашей Дине Авериной, которая была безупречна.

Вернуться за золотом: Что будет с карьерой сестёр Авериных после скандала на Олимпиаде в Токио

Скандал разразился буквально тут же. Уже тогда стало понятно, что нас просто засудили и хотят оставить награду, которая по праву принадлежит нам! Ситуация не могла оставить равнодушным абсолютно никого. Высказывался на этот счёт и президент России Владимир Путин. Пусть и месяцем позже, но его возмущение, кажется, разделяют все.

«Шесть минут считали. Обычно счёт идёт 1,5–2 минуты, пум-пум, протоколы собрали. А тут шесть минут высчитывали. Счетоводы. Дали хотя бы результаты, протоколы-то! Не дают! Ну ничего, мы крепче будем», — прокомментировал судейство глава государства.

Фото © ТАСС / Вячеслав Прокофьев

Но комментировать историю взялся не только он. Высказывались многие, а одной из них стала прославленная российская гимнастка Ляйсан Утяшева — ныне телеведущая и жена известного юмориста Павла Воли.

«Первая моя реакция: «Не верю». Потом — слёзы. Дина, Арина, милые, держитесь! Я понимаю, что сейчас невозможно тяжело, но мы все с вами. Вы сражались достойно! Я уже говорила о том, что эта Олимпиада особенно трудная для наших спортсменов: перенос на год, отсутствие нашего флага… Ни в коем случае не хочу умалять заслуг Линой Ашрам: феноменальное умение собраться в самый ответственный момент — вот твой конёк. Браво. Впервые в истории вырвала для своей страны победу, не дрогнула ни на секунду», — написала Утяшева.

У неё, к слову, также были вопросы к судьям, да и в целом она искренне переживала именно за наших девчонок. Однако через некоторое время Утяшевой ясно дали понять, что высказываться на этот счёт лучше далеко не ей, а более титулованным мастерам своего дела.

Звание подарили на день рождения

Сначала Утяшевой ответила олимпийская чемпионка Алина Кабаева, которая с ходу заметила, что Ляйсан Утяшева никогда не была даже участницей Олимпиады, не говоря уже о победе на ней. Здесь важно заметить, что Кабаева говорила именно о личных достижениях Утяшевой, а не командных видах программы.

Источник

История самой строптивой ученицы И. Винер

Ирина Винер, 2004 год:

— Кто был самой тяжелой ученицей?

Амина Зарипова — моя любовь, моя дочь и моя боль. Природа ей отсыпала много. Фигура эталонная. Гибкость феноменальная. Координация фантастическая. Прыжок шикарный. Характер поганый. По своим данным должна была выиграть все, а получилось, что получилось.

— Почему поганый?

Не слушалась, хамила, все делала наоборот. Ленивая была. Могла специально сделать ошибку, предмет ей в руку падает, а она не ловит. Характер показывала.

— С трудом верится, что кто-то мог вам показывать свой характер.

Кто-то и не мог, а Амина могла. Ей вообще никто не указ был. Я ей говорила: «Повтори элемент», а она отвечала: «Нет, надоело, не хочу». Чем старше становилась, тем сложнее с ней было.

— Это ваша принципиальная позиция продолжать работать даже с проблемными ученицами? Никогда не хотели отказаться от работы с Аминой?

— От ученицы я могу отказаться, если вижу, что девочка не хочет работать или у нее нет данных, здоровья. Но от своих детей не отказываются. Еще маленькой Амине я сказала: «Ты будешь моей дочерью». Так и жили. И Алишер её принимает также, как и Антона. Наш ребенок и все.

— Как ее родители относились к сложившейся ситуации?

Отца я никогда не видела, с матерью у нас были ужасные отношения. Она писала на меня доносы в полицию, говорила, что я похитила у нее ребенка. Несколько раз милиция приходила к нам, я объясняла ситуацию. Амине готовили определенную судьбу, она с детства должна была быть такой маленькой женщиной, содержать дом.

— То есть гимнастика отнимала много времени и по этой причине семья была против?

Дело было не только в этом. В Узбекистане многие девочки в 13-14 лет уходили из спорта. Потому что считалось неприличным загибаться в купальнике под музыку. Почти порнография. Кто женится на такой? Никто.

— Для мусульманской среды художественная гимнастика и правда достаточно эротичный вид спорта.

Может быть. И считаю правильным, что некоторые уходили, чтобы не портить себе жизнь. Но Амина это совсем другой случай. Это насмешка судьбы, что девчонка с таким характером родилась в мусульманский семье. Если бы её выдали замуж в 18 лет за кого-нибудь узбека, он бы ее зарезал в первый же день. Или она сама бы выпрыгнула из окна. Не место ей было в том мире.

— Амина рассказывала, что когда вы узнали, что у нее роман с Кортневым, пришли к ней с кипой бумаг, каких-то статей и фотографий. Пытались ей втолковать, что он ей не пара.

Так и было. Я вела себя, как типичная теща. Мир тесен, я у общих знакомых стала выяснять, что за человек, оказалось, что мажор, бабник, да еще и женат был в тот момент. Да еще и артист. Зачем нам такой? У Амины женихов было столько, что выбирай-перебирай, думай, сравнивай. Зачем ей чужой муж?

— Но она вас не послушала?

Не послушала. И правильно сделала. Я тоже человек и тоже могу ошибаться. Леша оказался прекрасным человеком и мужем.

И тут на Ирина Александровна забавно об Амине и её характере говорит (смотреть на 5.35):

И старое интервью (тоже 2003 год) самой Амины о жизни с Ириной Александровной:

Любовь к гимнастике у вас с первого взгляда?

Амина Зарипова: Да. Она сразу была такой сильной, что вызывала раздражение моих родных: в мусульманской семье старшая дочь должна помогать по хозяйству, ухаживать за младшими (у меня брат и сестра). Чтобы я не убежала на тренировку, мама иногда запирала меня дома на ключ. Мы жили на первом этаже, и я легко пролезала через решетку, без труда просовывала обруч и булавы. Вот мяч всегда осложнял мне жизнь — не так-то просто было его протолкнуть в узкую щель между прутьями.

Н.Б.: После встречи с вашей «второй мамой» в гимнастике — Ириной Винер — проблемы с вашими родными родителями, надо понимать, удалось уладить?

А.З.: Я очень поздно пришла в гимнастику, и в одиннадцать лет, когда меня впервые увидела Ирина Александровна, у меня даже композиции никакой не было: могла делать только шпагат и мостик. Ирина Александровна настолько удивилась, что подошла спросить, кто я и откуда. Она подняла меня за лямки купальника и начала крутить со словами: «Посмотрите, какая потрясающая фигура! Это от Бога!» Зал был огромный, эхо раздавалось по всему зданию — мне стало очень страшно. Я расплакалась. Потом Ирина Александровна поехала со мной в мой родной Чирчик и убедила моих родителей, что будет лучше, если она заберет меня к себе в Ташкент. Чирчик — это такой маленький химический городок, где из двух высоких труб постоянно валит дым. Ирина Александровна потом часто шутила, что отправит меня обратно в «газовую камеру», если буду плохо заниматься.

Н.Б.: У девочки из маленького химического городка не было в Ташкенте комплекса провинциалки?

А.З.: Нет. Самое сильное впечатление, когда Ирина Александровна повезла меня в старый город в чайхану обедать и знакомить со своим сыном Антоном. Поскольку моя семья жила небогато, я скромно попросила себе три палочки шашлыка. Она говорит: «Не стесняйся, бери сколько хочешь». Я подумала и говорю: «Пятнадцать!»

Н.Б.: Гимнасткам же нельзя?

А.З.: У меня проблем с лишним весом не возникало. Обычно после тренировки я бегала на рынок и покупала себе большой горшок с пловом — порция для взрослого мужчины. Это был мой ужин, еще Ирина Александровна резала мне салат, обязательно давала свежую лепешку и много-много сырокопченой колбасы, которую я страшно любила.

Н.Б.: А как отнесся к твоему появлению в доме супруг Ирины Александровны, нынешний глава «Газпроминвестхолдинга» Алишер Усманов?

А.З.: Спокойно. Я была далеко не первой воспитанницей, которая жила в доме. Он никогда меня не отчитывал, а произносил по случаю только одну фразу: «Ну что, провалилась?» Я его побаивалась. Когда приезжала после соревнований, где выступила неудачно, забегала в свою комнату, закрывалась и сидела очень тихо. Выходила, только чтобы почистить для него огурцы, он их очень любит.

Н.Б.: Говорят, Алишер Бурханович с большим вкусом выбирает подарки для близких людей?

А.З.: Первое, что он мне купил, — большого пушистого белого тюленя. На совершеннолетие я получила жемчужное ожерелье.

Н.Б.: Расскажите, пожалуйста, как вам жилось в доме у тренера под неусыпным контролем? Чтобы войти в сборную СССР, я так понимаю, надо тренироваться день и ночь?

А.З.: Да, я тренировалась ежедневно, но только после школы. Ирина Александровна спрашивала с меня строго, разрешала пропускать только узбекский язык и физкультуру. Когда мне хотелось подольше поспать утром, я говорила, что у меня первый урок — узбекский. Достаточно долго она мне верила.

Н.Б.: А когда обман вскрылся, вам досталось?

А.З.: Нет. Мне попадало только за русский язык. Если, проверяя тетрадь, Винер находила в ней ошибку, я должна была переписывать все — от корки до корки. А после болезни, например, я не могла войти в зал, если не читала ей наизусть новое стихотворение.

Н.Б.: Как у вас сложились отношения с сыном Ирины Александровны?

А.З.: Считаю его своим старшим братом. Когда Антон уехал учиться в Москву, я заняла его комнату. Кассеты, пластинки, книги, копилки — все досталось мне. Меня страшно злило только, что никогда в жизни он не помогал мне делать уроки! Если мы шутя пытались драться, Ирина Александровна всегда оказывалась где-то рядом и бросалась на него с полотенцем наперевес: «Отвяжись от ребенка!» Сейчас Антон — владелец сети соляриев, я хожу к нему загорать и на прием к косметологам.

Н.Б.: Десять лет назад, когда вы дружной семьей перебрались в Москву и Ирина Александровна набрала новых воспитанниц, вы для них были старшей сестрой?

А.З.: Когда из Ташкента приехала Алина Кабаева, ей было всего двенадцать. Я ее очень полюбила, укладывала спать по вечерам. Брала ее даже на свидания. Однажды поклонник пригласил меня на ужин в ресторан-пароход на набережной Москвы-реки. Я приехала с Алиной, хотела накормить ее мороженым. Вдруг она говорит мне: «Ой, Амина, смотри, Винер!» А я отвечаю: «Ты с ума сошла, откуда ей здесь взяться?» Взглянула на иллюминатор — а там взбешенная Ирина Александровна мне кулак показывает. Не обращая внимания на моего кавалера и публику в ресторане, из зала она меня вытащила за ухо: «Ты куда ребенка привела?»

Н.Б.: Как складывается жизнь именитых спортсменов после окончания спортивной карьеры?

А.З.: Спортивная карьера не заканчивается, просто прекращаются собственные выступления. Некоторое время я работала корреспондентом на «НТВ Плюс». Я и сейчас с удовольствием комментирую гимнастические соревнования. Хотя моя любимая и основная работа — тренер российской молодежной сборной.

Н.Б.: А как так получилось, что вы некоторое время тренировали и молодежную сборную Греции?

А.З.: Ирина Александровна рекомендовала меня — она хотела, чтобы я пожила самостоятельно, без ее поддержки. Я к тому моменту уже была влюблена в Лешу, хотя мы и не общались, потому что он был не свободен. Чтобы не вмешиваться в его жизнь, я решила уехать.

Н.Б.: Ирина Александровна была против вашего замужества?

А.З.: Да. Она волновалась, как любая мама, знала, что у Алексея до этого была семья, и опасалась, что я могла стать причиной разрыва. Хотя с Юлей Рутберг они расстались до того, как у нас начался роман. Лешины фанатки считают, что я вышла замуж по расчету. Это полный бред — за мной настойчиво ухаживали очень состоятельные люди из «Газпрома», «ЛУКойла». Можно было замечательно устроиться при желании.

Н.Б.: А как вы с Кортневым познакомились?

А.З.: Лет пять назад я знать не знала, что такое «Несчастный случай». Меня пригласили на какой-то концерт в МГУ. А я после тренировки страшно устала и идти не хотела. Честно проспала оба отделения, а после концерта нас представили друг другу. Какое-то время спустя Леша прислал мне сообщение на пейджер с просьбой позвонить. Оказалось, ему нужны именитые спортсмены для участия в церемонии награждения «Золотой граммофон». Я приехала сама, привела фехтовальщика Сережу Шарикова и пятиборца Диму Сватковского. После этого мы изредка случайно пересекались на разных светских вечеринках, а потом наши отношения переросли в более чем дружеские.

Н.Б.: На вашей свадьбе осенью прошлого года было невероятное количество спортивных и эстрадных звезд?

А.З.: Да. Света Хоркина, Маша Бутырская, Марина Анисина, Катя Серебрянская, Артем Хаджибеков — всех не вспомнишь. И со стороны Леши были все! Институтские, не институтские, с кем он начинал работать, с кем продолжал. Из широко известных — Андрей Макаревич, Валдис Пельш, Алена Свиридова, Вова Кочан, Макс Леонидов. А вот журналистов не было ни одного.

Н.Б.: К свадьбе вы творчески подходили?

А.З.: Творчески я подходила к своему платью — его сделала Маша Цигаль. Свадебное путешествие у нас состоялось месяц спустя. Леша пригласил меня в свои любимые горы. Там завез на дикую высоту, выдал короткие лыжи, помахал рукой и со словами: «Муся, любимая, спускайся!» — уехал. На второй день он пытался быть со мной и что-то показать. Падая, я кричала, передразнивая Лешу: «Красота! Горы! Солнце! Это сказка! Ничего лучше не бывает! Ненавижу!» Особенно мне запомнился третий день катания — я ограничилась тем, что надела ботинки. Потом сняла и ушла с горы.

Н.Б.: Что в Леше главное?

А.З.: Он невероятно умный. Начитанный. Очень доброжелательный и ровный в общении, без малейших признаков звездной болезни. Через слово «спасибо—пожалуйста—как я вам признателен». А еще он страшно талантливый.

Н.Б.: Творческому человеку надо создавать особые условия?

А.З.: Условие одно — не мешать. Мы некоторое время жили в моей однокомнатной квартире, поэтому, когда необходимо было серьезно и быстро работать, как, например, когда он трудился на русской версией мюзикла «Иствикские ведьмы», он просил меня подольше задержаться на службе. Я допоздна сидела на тренировках, добросовестно объезжала всех своих подруг. Помню, однажды даже каталась кругами по МКАД.

Н.Б.: А как спортсменки относятся к ведению домашнего хозяйства?

А.З.: Если честно, к семейной жизни я была не готова. Сначала за меня все делала мама, потом Ирина Александровна. Максимум, что от меня требовалось раньше, — вымыть посуду. И постирать спортивные носки. И то и другое я ненавижу — у нас в семье это делает Леша. Я ни к посуде, ни к носкам не притрагиваюсь.

Н.Б.: У вас что, нет никаких обязанностей?

А.З.: Никаких. Я просто люблю своего мужа. Чтобы доставить ему удовольствие, иногда пытаюсь что-то приготовить — звоню подругам и кашеварю под их руководством. Назвать меня хозяйкой было бы смешно и неправильно. Однажды я попробовала запечь на ужин курицу с рисом. Курицу — сожгла, рис — недоварила. Есть было невозможно. Леша заливал все это соевым соусом, видимо, чтобы появился хоть какой-то вкус, и приговаривал: «Золотая моя хозяйка, как вкусно!» Съел все, хотя я его очень просила остановиться.

Н.Б.: Да уж, мечта, а не муж. Но вы хоть что-то делаете по дому?

А.З.: Если Леша просит утром поставить чайник, я ставлю. А чаще он говорит: «Лучше поспи». Еще я сама включаю стиральную машину. Леша сказал, что ему не нужна домохозяйка. Нужна любимая женщина, которая увлечена своим делом. Думаю, когда у нас появятся дети, все будет немножко по-другому.

Н.Б.: А как у вас складываются отношения с Лешиным сыном Темой от первого брака с певицей Ириной Богушевской?

А.З.: Замечательно. Более того, я очень дружу и с Гришей — сыном Юлии Рутберг. Мы поочередно берем мальчиков с собой в отпуск — на море, в горы. Гриша встречал с нами Новый год.

Н.Б.: Скажите честно, вы никогда не устаете от любви Алексея?

А.З.: Нет, мне все время его не хватает, мы ведь так мало видимся!

А вот это поновее:

Я с 11 лет лет жила у нее, сначала мы жили в Ташкенте, а потом в Москве. Это я сейчас понимаю, что это совсем нестандартная ситуация, когда чужую девочку берут в семью и не на правах «золушки», а на правах дочери. Я была на полном обеспечении Ирины Александровны, она покупала мне все: от заколок и пижам до шуб и шапок, и не просто покупала, а покупала только все самое лучшее и красивое. И если поначалу я как девочка из достаточно бедной семьи смущалась, то потом привыкла, все принимала как должное, да еще и с девизом: «Хочу всего и побольше!». (Смеется) Только по мере взросления я стала понимать, что она для меня сделала. Я из мусульманской семьи, да еще и девочка, да еще и старшая, да еще и из города где узбеки жили «по-старому», женщины в парандже никого не удивляли. Больше, чем за какие-то спортивные достижения я ей благодарна за то, что она увезла меня от туда и дала возможность жить другой жизнью. Я тогда не понимала этого, была ленивая, плохо тренировалась, не любила напрягаться. Иногда вела себя очень некрасиво, хамила ей. Говорила: «А вот это уже не ваше дело. Без вас разберусь. Отстаньте».

Источник