Боксер не должен сдаваться
Сейчас можно уверенно утверждать: если бы не случайная встреча Валерия Попенченко с Григорием Кусикьянцем на ленинградском стадионе «Динамо», мир никогда не узнал бы боксера с такой фамилией. Не было бы ни блестящей победы на Олимпиаде-64 в Токио, ни Кубка Вэла Баркера, вручаемого лучшему боксеру Игр.
В далеком 1955 году Валерий приехал из Ташкента в Ленинград поступать в пограничное училище. На его счету уже были кое-какие успехи на ринге – весной он стал чемпионом Советского Союза среди юношей. Но вот беда: боксерская секция училища как-то сразу не приглянулась Попенченко. И он решил оставить ринг, перейти в барьерный бег. Именно за этим занятием на гаревой дорожке «Динамо» и застал его Кусикьянц. Что сказал тренер во время той встречи, навсегда останется загадкой. Нам известно только то, что уже спустя пару недель Попенченко вновь надел перчатки.
Их альянс признали не все и не сразу. Долгое время Кусикьянца обвиняли в том, что он не может поставить своему ученику элементарную технику. По классическим канонам бокса правая рука бойца должна прикрывать корпус от живота до подбородка, левая — вытянута вперед. У Попенченко же обе эти функции выполняла левая рука, а правая находилась на уровне пояса и чуть ли не сзади. Поэтому его манера боя казалась неуклюжей и корявой.
— Филипыч, как мы называли Кусикьянца, вообще не признавал классическую стойку. Считал, что это зло, с которым надо бороться. Ведь она моментально выдает атакующие намерения боксера. «Кто предупрежден, тот вооружен», — любил повторять тренер. Он постоянно внушал нам, что атака должна быть быстрой и неожиданной.
В своих тренировках Кусикьянц активно использовал биомеханику. Все удары ставились с учетом индивидуальных особенностей боксера. «Каждый из нас даже ходит по-своему. Почему же техника боя должна быть у всех одинакова?» — парировал он доводы оппонентов. Не случайно консервативное большинство воспринимало его методику в штыки.
Тренера пытались одергивать, причем весьма своеобразно. Так, в конце 60-х годов с Кусикьянца сняли звание заслуженного тренера страны. Дело в том, что у одного из членов сборной Ленинграда, отправлявшейся в зарубежное турне, на таможне обнаружили некоторое количество незарегистрированной валюты. Такие случаи не были редкостью – спортсмены часто шли на нарушение закона, чтобы прибарахлиться за рубежом. Кое-кто попадался. Одним за это давали по рукам, другим прощали. Кусикьянца, как главного тренера сборной, решили наказать по полной программе. Чтобы впредь не повадно было своевольничать. Отобранное звание, кстати, ему удалось вернуть лишь спустя двадцать лет.
И все же тренер продолжал гнуть свою линию. Водил учеников в театр – смотреть на работу корпуса и ног балерин. Для развития пространственного мышления заставлял их играть в шахматы. «Сильных боксеров много, умных мало», — любил повторять он. Не случайно многие из его воспитанников после окончания спортивной карьеры получили ученые степени. Тот же Попенченко стал кандидатом технических наук, готовил докторскую диссертацию. Получил кандидатскую степень и Николай Сигов.
…Последние полгода своей жизни Григорий Кусикьянц тяжело болел, почти не вставал с постели. Но даже в это время он сохранял светлую голову и удивительное жизнелюбие. Навещавшим ученикам не жаловался – наоборот, шутил, читал стихи. «Боксер не должен сдаваться» — эту его фразу запомнили многие.
Источник
Текст книги «С боксом по жизни»
Автор книги: Олег Кузьмин
Жанр: Спорт и фитнес, Дом и Семья
Текущая страница: 3 (всего у книги 8 страниц) [доступный отрывок для чтения: 3 страниц]
Театр – на всю жизнь
Во времена нашего детства центром детского досуга и внешкольного образования в Улан-Удэ был, как, наверное, в каждом советском городе, Дворец пионеров. Небольшое двухэтажное здание, а тогда нам казалось – огромное строение. Как во всяком Дворце пионеров в те годы, там были музыкальные кружки, шахматная секция, была и театральная студия. Меня туда как-то занесло вместе с моим приятелем Валей Букиным. Сейчас это известный петербургский актер, заслуженный артист России. А в юности он боксировал немножечко.
У меня были персональные болельщики – актёр Русского драматического театра в Улан-Удэ Борис Иванович Мостовой, оперный бас заслуженный артист России Бадман Мелентьевич Балдаков. Многие соревнования по боксу в Улан Удэ проходили в зале оперного театра.
Мама у меня была очень артистичной натурой, одно время она даже выступала в художественных коллективах Дальнего Востока. Она прекрасно пела и танцевала. Ни я, ни сестра не унаследовали её талантов. Все родственники по материнской линии были в этом смысле творческими людьми. Младший брат мамы превосходно играл на гармони. Когда они собирались семейной компанией, я – совсем мальчишка – всё бросал и бежал слушать, как они поют. Я до сих пор помню много услышанных на тех посиделках народных песен, романсов, почти всё наизусть знаю.
Уже когда я учился в Ленинградском техникуме физкультуры и спорта – много и охотно ходил в театр, нам давали бесплатные билеты.
Наша преподавательница литературы Маргарита Робертовна организовала драмкружок, я играл Молчалина в «Горе от ума», князя Звездича в лермонтовском «Маскараде»…
Когда боксировал за СКА – идёшь после тренировки в форме, заходишь в театр, солдатика всегда пожалеют, бесплатно на любой спектакль пустят, на приставное местечко посадят. Ходил я в Пушкинский театр, пересмотрел весь репертуар БДТ, а тогда там играли выдающиеся актёры: Олег Борисов, Кирилл Лавров, Владислав Стржельчик, Олег Басилашвили… В те годы спортсмены и артисты общались очень тесно. Весь город помнит футбольные матчи с участием артистов БДТ. И Лавров, и Стржельчик, и Сергей Мигицко – охотно посещали боксёрские соревнования.
В 1993 году мне довелось сняться в фильме Дмитрия Астрахана «Ты у меня одна». Протекцию мне составил Валя Букин. А я уже подтянул Юрия Владимировича Баканова. Я играл тренера главного героя, который по сюжету побеждал на глазах своей невесты именитого боксёра – его изображал мой ученик Дима Телегин. Юрию Владимировичу досталась роль судьи в ринге. Снимали эпизод боя на Зимнем стадионе, помогал нам отличный в своё время боксёр Вадим Пономарёв, ныне покойный, который тогда был заместителем директора Зимнего стадиона.
Не так давно я снова попал в кино. Для фильма «Шпион» меня попросили потренировать Данилу Козловского, предполагалось, что я буду исполнять небольшую роль тренера, но потом съёмки перенесли в Москву, и мое участие в этом фильме ограничилось обязанностями тренера-консультанта. От работы с Данилой у меня остались самые лучшие впечатления. Он очень талантливый человек, и при этом очень дисциплинированный, обязательный, тренировался добросовестно, никогда на тренировки не опаздывал – при всей своей занятости. Мы поддерживаем отношения, он приглашает нас с женой на премьеры в Малый драматический театр, где служит…
Любовь к театру я пронёс через всю жизнь, как бы громко это ни звучало. Сегодня, когда идут лучшие российские и советские спектакли по каналу «Культура» – смотрю обязательно.
Индивидуальный вид спорта
В одном интервью нынешний старший тренер сборной страны Александр Лебзяк говорит, что перед турнирами испытывает колоссальное давление со всех сторон. Его просят: возьми моего, нет, моего… Понятно, что каждый тренер стоит за своего ученика горой, и пытается добиться своего любыми путями, и законными, и незаконными. Но за всю мою практику работы старшим тренером сборной города и «Трудовых резервов» сильнейшие всегда определялись в честной конкурентной борьбе. При прочих равных условиях определяющими условиями являются человеческие качества спортсмена: воспитанный ли он парень, хороший ли товарищ. Бокс индивидуальный вид спорта, но живём-то мы на соревнованиях и сборах и тренируемся все вместе.
Сколько людей – столько индивидуальностей. Бывает, что на внутренних соревнованиях спортсмен – красавец, всё выигрывает без вопросов. Как куда-то выезжаешь, на чемпионат Союза или Россию, международные соревнования – другой человек совершенно. А бывает – наоборот: дома не показывает ничего выдающегося, а на выездах преображается.
С талантливыми людьми работать обычно не очень легко: они обидчивы, не всегда уравновешенны и трудолюбивы, часто непредсказуемы. К тому же всякий большой талантливый спортсмен – непременно честолюбив и самолюбив, без этого в спорте вообще ничего не добиться.
Скажем, мой ученик Гамзат Ханбатыров – двукратный обладатель Кубка СССР, призер чемпионатов Союза, мастер спорта международного класса, один из лучших ленинградских боксеров в восьмидесятые годы – страшно не любил тренироваться, хотя во время соревнований к нему не было никаких вопросов по дисциплине и самоотдаче. Может быть, совсем чуть-чуть не хватило ему, чтобы он поехал в 1988 году в Сеул на Игры XXIV Олимпиады, где в его весе бронзовым призёром стал Тимофей Скрябин из Молдавии. А ведь Гамзат Скрябина побеждал…
Всем известен Теофило Стивенсон – великий кубинский боксёр. Стивенсон – при всем его таланте и выдающихся достижениях – довольно часто проигрывал советским боксерам. Скажем, уступил он ленинградскому тяжеловесу Вячеславу Яковлеву на чемпионате дружественных армий. А однажды на международном турнире в Минске его нокаутировал Игорь Высоцкий – и это был тяжелейший нокаут. Я был очевидцем этого – Высоцкий провёл страшный, просто чудовищный по силе и точности удар слева. Это было как в кино – черное тело на белом помосте без движения. Стивенсон еле отошел от этого нокаута, восстановился, в том числе психологически, с трудом, и потом, когда приезжал на соревнования, всегда первым делом спрашивал: Высоцкий приехал? В глазах его был настоящий страх. У кубинского боксёра стал развиваться настоящий «комплекс Высоцкого».
Но и Теофило Стивенсон, и его тренеры с этим справились – в итоге он стал трехкратным олимпийским чемпионом, четырежды – чемпионом мира, а вот ни Славе Яковлеву, ни Игорю Высоцкому, побеждавших Стивенсона, таких вершин достичь не довелось…
С талантами не всегда легко, но именно таланты и дают результат, и не только в спорте – в любой другой сфере: и в искусстве, и в науке, где угодно.
А задача тренера – подобрать ключик к психологии талантливого мальчишки, где-то доверительно поговорить с ним по душам, где-то, наоборот, «придавить»…
Олимпийские чемпионы Геннадий Шатков и Олег Саитов, заслуженный тренер РСФСР Юрий Баканов и заслуженный тренер России Игорь Уткин
Но, конечно, многое в жизни тренера решает счастливый случай. Бывает так, что тренер много и упорно работает, совершенствует свою квалификацию, но выдающихся результатов так и не добивается – просто потому, что ему не попался талантливый мальчишка, тот алмаз, который при должной огранке превращается в бриллиант.
Такой счастливый случай выпал, скажем, моему другу Игорю Уткину, одному из самых титулованных отечественных тренеров, воспитавшему двукратного олимпийского чемпиона Олега Саитова. Игорь сумел создать отличную боксёрскую школу в Жигулёвске, но он так и оставался бы одним из очень хороших тренеров – если б ему не попался Олег Саитов. Талантливый тренер и не менее талантливый боксёр нашли друг друга. И конечно, вдвойне счастье, что выдающемуся таланту Олега соответствуют не менее хорошие его черты как личности. Он всех смыслах положительный парень. У нас же сколько угодно талантливых, но чем талантливей человек, тем он сложнее. А Олег не был сложным. Он выполнял все требования своего тренера. Тренер и ученик – они в профессиональном плане росли вместе. Игорь был своему боксеру как отец, он был с ним денно и нощно. И провел его по этому пути – от мальчишки до двукратного олимпийского чемпиона. Часто спрашивают: в чем секрет успеха тренера? Особых секретов нет. В боксе всего есть шесть ударов, два прямых, два сбоку, два снизу. И несколько приемов защиты. Ничего нового тут не придумаешь. Только один делает это быстрее и техничней, чем другой. И терпит больше, и занимается подготовкой физической, технической, тактической, впитывает то, что говорит ему тренер, и сам мыслит. Так и получается счастливый тандем тренера и боксера. Это большая удача для тренера – найти такого парня, чтоб он был и талантлив, и трудолюбив, и по жизни вёл себя правильно. Здесь все эти три компонента счастливо сошлись…
Я довольно жёсткий тренер. Раньше был более демократичный. Что лучше для бокса, что больше подходит – нельзя сказать раз и навсегда, у нас же индивидуальный вид спорта. К каждому необходим свой подход. Кого-то по головке надо погладить, кого-то против шерсти. Но когда работаешь с группой – дисциплина прежде всего. У нас опасный, жесткий вид спорта, который не прощает и легкомысленного и пренебрежительного отношения к себе, к тренировке, к партнёрам…
Но опять же – к каждому человеку нужен индивидуальный подход, и вообще – нет рецептов, есть ситуации.
Вспоминаю первенство Советского Союза среди юношей в Казани в 1975 году. Боксирует мой ученик Валера Хурнов, впоследствии двукратный финалист первенств СССР. Первый раунд, ничего не делает, вообще не бьет. Приходит в угол. Спрашиваю: ты чего? А у него глаза пустые. Может, перегорел, может ещё что-то. И я понимаю, что никакие слова, никакие уговоры сейчас на него не подействуют. А Валера очень и очень следил за своей внешностью. У него были роскошные усы, он ухаживал за ними часами, расчесывал… И тут меня осенило, и за пять секунд до конца перерыва я изо всей силы тяну его за усы на себя. Судя по всему, это было очень больно, у Валеры – глаза безумные. Если бы не гонг к началу раунда, он бы меня убил, наверное. А так он выскочил на ринг и тут же противника завалил…
Терпеть не могу, когда тренер в перерыве болтает, а то ещё и бой с тенью начинает изображать. Надо сказать-то всего пять-шесть слов. Это не делай, а делай это. Всё. А читать лекцию – это никогда не поможет. Большинство слышит, что им говорят. Некоторые боксируя, даже девушек красивых отмечают, какая в каком зрительском ряду сидит. А кто-то горит так, что вообще ничего не видит и не слышит.
1987 год. Матч Бирма – Ленинград
На протяжении многих лет я был старшим тренером сборных города, возглавлял ленинградские «Трудовые резервы». Руководить командой, где представлены совершенно разные боксеры, воспитанники разных тренеров, каждый со своими особенностями, своей манерой боя – это отдельная и сложная работа. Коллективом вообще руководить нелегко, а коллективом тренеров – особенно. В нашем виде, как, наверное, и во всех единоборствах, каждый тренер бьется за своего ученика, каждый продвигает своего. Задача главного тренера – определить, кто лучший.
Сборная Ленинграда на IX летней Спартакиаде народов СССР
Скажем, я был очень сильно огорчен, когда на чемпионат мира, который проходил в Москве в 1989 году главный тренер сборной СССР Константин Копцев взял не чемпиона страны, первого номера сборной Александра Артемьева, ученика замечательного ленинградского тренера Геннадия Машьянова, а казанца Айрата Хаматова, которого Саша побеждал. Но Хаматов стал в итоге чемпионом мира – значит, Костя был прав.
Все главные тренеры проходили через эту ситуацию, когда приходится объяснять, почему взяли того, а не другого. Отсюда часто обиды тренеров и спортсменов, которые были, есть и будут всегда.
Сейчас, когда встречаюсь за рюмкой чая со своими учениками, некоторым из которых уже перевалило за шестьдесят, кто-то начинает недовольно вспоминать: а помнишь, Петрович, ты мне сорок лет назад сказал делать вес, в другую весовую категорию не переходить, и я проиграл; а помнишь, ты вместо меня повез такого-то на соревнования, он ничего не показал, а я ведь его бил, я бы там выиграл… Ну и т. д.
С учениками – Андреем Ликаренко и Алексеем Ефимовым
И тем не менее, со всеми моими учениками у меня до сих очень хорошие отношения. Я всегда старался и с тренерами, и с боксёрами найти общий язык. И как-то договариваться, объяснять, почему принял то или иное решение…
Великий хоккейный тренер Анатолий Тарасов говорил об отношениях с игроками: «Иногда нужно резать по-живому». Возглавлявший московский «Спартак» и сборную России по футболу Олег Романцев публично говорил о некоторых своих игроках: отработанный материал. Наверное, во всех игровых видах спорта так, а в боксе отношения между спортсменом и тренером более доверительные, более гуманные, что ли. Мне, скажем, никогда не приходилось говорить спортсмену: дескать, пора тебе заканчивать, надо освобождать место молодым. В боксе обычно спортсмен сам принимает решение закончить выступления: кто-то неудачно боксирует на нескольких соревнованиях подряд и понимает, что его время уходит; у кого-то семья; кто-то решает посвятить себя учебе в аспирантуре и науке: как бы ни иронизировали над интеллектом боксеров, среди них много кандидатов и докторов наук, и не только в спортивной педагогике: скажем, тренировавшиеся у меня в сборной города в девяностые неоднократный чемпион Санкт-Петербурга Александр Вяльцев – кандидат экономических наук, чемпион города Фагиль Алималаев защитил диссертацию по географии. Наш великий земляк олимпийский чемпион Геннадий Иванович Шатков был кандидатом юридических наук и несколько лет занимал пост проектора Ленинградского университета. Бывший боксёр Владимир Таймазов вообще ректор НГУ им. П. Ф. Лесгафта.
Мне повезло тренироваться и трудиться бок о бок с великими тренерами, потрясающими личностями и в профессиональном, и в человеческом плане. Николай Николаевич Кужин, Григорий Филиппович Кусикьянц, один из основатель кафедры бокса в Институте физкультуры имени П. Ф. Лесгафта Александр Николаевич Кудрин, Владимир Иванович Куркин, Сергей Федорович Богомолов. Иван Павлович Осипов… Все они давали превосходную боксёрскую школу, но кроме того, отличались потрясающей эрудицией, знаниями в самых разных областях жизни, не только в сфере бокса и вообще спорта. Они приходили в зал за полчаса, за час до тренировки, как актеры, которые приходят в день спектакля заранее и настраиваются, приводят себя в рабочее состояние.
Секундируют заслуженные тренеры СССР А. Н. Кудрин и Г. И. Шевалдышев
Помню, как Иван Александрович Князев показывал нам «солнышко Демпси» – сложнейшую, но очень эффективную комбинацию защит и ударов. Упражнения Григория Филипповича Кусикьянца – это вообще кладезь. Жаль, что он не оставил после себя каких-то учебных пособий, книг не написал. По счастью, многое у него почерпнул его ученик Игорь Лебедев.
Чествование заслуженного тренера РСФСР Н. Н. Кужина
Эти великие старики – они были разные. Скажем, А. Н. Кудрин, возглавлявший одно время сборную города, был человеком жёстким, не терпевший возражений, привыкший, чтобы всё делалось именно так, как он решил. А Владимир Иванович Куркин, у которого мне довелось тренироваться во время службы в армии – наоборот, был таким добрячком по отношению к боксерам. Объединяло их то, что оба они были выдающимися специалистами в своем деле, и давали результат.
Многие из моих старших товарищей тренеров, у которых я учился, были коммунисты, и те из них, кто дожил до перестройки и развала Советского Союза, были шокированы тем, что произошло. Для них, прошедших войну, всё происходившее было каким-то ужасным парадоксом. Но никто из них не ныл, не жаловался. Закалка была у них классная. Им помогали дети, не забывали про них ученики…
Я горжусь тем, что последние годы жизни Николай Николаевич Кужин работал со мной в «Трудовых резервах», куда я догадался его пригласить после того, как он из «Спартака» ушел на пенсию.
Работа с Альбертом Фомичом Лавриновичем, который и принял меня на работу в «Трудовые резервы, тоже была отличной школой. Это был не только выдающийся организатор спорта, но и превосходный педагог, у которого я очень многому научился. Его ученик Алоиз Туминьш стал первым латвийским чемпионом Европы по боксу в 1961 году. А вообще у Лавриновича было много отличных учеников.
Юрий Козлов, Николай Баннов, Олег Кузьмин и Александр Алёшин на юбилее заслуженного тренера СССР А. Ф. Лавриновича (в центре)
Результат моей работы в «Трудовых» не замедлил прийти: уже в 1971 году у меня были три победителя первенства города, а Евгений Завьялов стал призером первенства СССР среди юношей. В полуфинале он проиграл будущему чемпиону миру Василию Соломину. Мне особенно запомнилось то первенство не только потому, что я только-только начал работать тренером, а мой ученик уже показал такой результат на главных соревнованиях страны: на том турнире победителями стали будущий серебряный призёр Игр XXII Олимпиады Пётр Заев, впоследствии участвовавший в выставочных матчах с самим Мохаммедом Али; отличный боксер Валерий Удовик, впоследствии – двукратный чемпион СССР, член сборной страны. Это была превосходная команда 1953–1954 годов рождения.
Наверное, это было самое счастливое время в моей тренерской жизни. Второй такой период был несколько лет спустя, когда вошли в силу ребята 1958–1959 годов рождения: Саша Белкин, Валера Хурнов, Борис Макаров.
Неписаные правила, веянья боксёрской моды и тренерский хлеб
Во времена моей молодости первых-вторых номеров сборной страны очень уважали, и когда с ними боксировали те, кто ниже классом, было неписанное правило: те, кто послабее – не «рвут», не пытаются мастеров жёстко ударить, а те в свою очередь позволяют соперникам добоксировать до конца и сохранить лицо – в том числе и в буквальном смысле. Так, на тихой волне, часто и боксировали. Бывали, впрочем, и исключения.
Помню, во время командного Кубка СССР «Трудовые резервы» боксировали с «Локомотивом». Чемпион России представитель иркутского «Локомотива» Пижан Джаши встречался с ленинградцем Иваном Соболевым, чемпионом СССР, членом сборной команды страны – и в одной из атак взорвался, провёл очень жёсткую серию, у Ивана Панфиловича даже голова откидывалась назад. Я никогда не видел Ивана – обычно добрейшего, милого человека – таким злым. Соболев вскоре так врезал слева противнику по печени, что Пижан Джаши упал и на четвереньках – рыча! – не в силах встать стал уползал за ринг в полном соответствии с пословицей – «Бьют – беги». Видимо, болевой шок был настолько сильным, что боксёр перестал понимать, что с ним происходит, где он находится.
Иногда, впрочем, таких дерзких и честолюбивых молодых боксёров мастерам наказать не удавалось. Так Юрий Мавряшин – невеликий, но хороший, злой, жёсткий боец – на чемпионате Москвы однажды нокаутировал Бориса Лагутина. Но в целом, повторюсь, «табель о рангах» соблюдалась.
Похожую историю мне рассказывали «деды» – ветераны ленинградского бокса. В 1935 году в Советский Союз в качестве консультанта был приглашен знаменитый французский боксёр-профессионал Марсель Тиль – чемпион Европы в среднем и полутяжелом весе. Он помогал выстроить учебно-тренировочную работу, что-то советовал тренерам, методистам, боксерам… В Москве и Ленинграде он проводил показательные бои. Один из ленинградских боксеров Николай Гудков начал с Тилем просто драться. В перерыве между раундами Тиль передал через переводчика: мол, русский, наверное, не знает, что у нас показательные бои. Мы не определяем победителя, мы демонстрируем технику, искусство. В таких боях по-настоящему не бьют, пусть боксирует не во всю силу. Но Николай Ефимович совету мастера не внял, продолжил в том же духе, и в начале второго раунда Марсель Тиль его нокаутировал, и это был тяжёлый нокаут…
Заслуженные мастера спорта П. Е. Вертков (крайний слева) и И. А. Князев (второй справа). Между ними – зтр РСФСР по борьбе С. П. Заиц.
На моей памяти боксировали в шлемах и без шлемов, три раунда по три минуты, потом стали боксировать четыре по две. Все эти шараханья, все эти изменения в правилах ни к чему хорошему не привели. Всё это делалось под предлогом охраны здоровья спортсменов. А в том же волейболе, скажем, в других игровых видах спорта правила менялись для повышения зрелищности и в конечном счете популярности того или иного вида спорта. Изменения правил любительского бокса привели к тому, что он потерял зрителей. Всё новое – хорошо забытое старое. Три раунда по три минуты – это правильно. Теперь вновь после каждого раунда собираются записки. И это тоже правильно. Ведь часто бывает, что судья первые два раунда глядит на бой вполглаза, а только потом, в третьем раунде, начинает судейские записки заполнять. У нас субъективный вид спорта. Это в лёгкой атлетике – прыгнул выше и дальше всех, пробежал быстрее всех – и ты чемпион. У нас же у каждого оказывается свое мнение. Бывает и откровенная предвзятость – особенно на больших соревнованиях, когда на кону престиж города, престиж страны. Вспомните, как украли победу у Роя Джонса на Играх XXIV Олимпиады 1988 года… Преимущество Джонса было настолько очевидным, что кореец сразу после боя передал через переводчика свои извинения Джонсу, сказав, что признаёт его безусловным победителем.
(Мне, кстати, довелось пообщаться с Пак Си Хуном, которому как раз тогда в Сеуле и отдали победу в бою с Джонсом. Пак Си Хун привозил сборную Южной Кореи на один из турниров «Афганвет» в Санкт-Петербург. Очень приятный, открытый, обаятельный человек. Спортсмены, особенно боксёры – люди прямые, и естественно, во время нашей встречи зашёл и разговор о том злополучном бое. К его чести, он совершенно не раздражался и не обижался, когда мы об этом заговорили – хотя, наверное, за эти годы не было и дня, чтобы ему об этом не напоминали и спокойно в который раз сказал нам: «Да конечно, я тот бой проиграл в одни ворота, тут и обсуждать нечего, но политика есть политика, что тут поделать».)
Ошибкой мне кажется проведенная несколько лет назад реформа весовых категорий. Двенадцать категорий превратились в десять – говорят, что это было сделано, чтобы уменьшить сроки проведения международных соревнований. В итоге исчезла, скажем, категория 71 кг – одна из самых популярных в боксе, в которой боксировали выдающиеся мастера: вспомним хотя бы Ивана Соболева или Бориса Лагутина. Теперь есть категории 69 и 75 кг. К чему это привело? К тому что боксеры стали менять весовые категории и не смогли приспособиться к новым для себя условиям. Скажем, спортсмен, чей стабильный вес составлял 74 кг – он и выступал в категории 71 кг. Но теперь ему нужно было гонять дополнительно еще два килограмма – это для него уже много, в таком случае надо переходить в категорию 75 кг – но он там оказывается недовеском, ведь в 75 кг выступают ребята гораздо тяжелее и мощнее, почти полутяжеловесы – в итоге многие очень хорошие бойцы «потерялись» между весовыми категориями, перестали давать результат и вынуждены были со временем оставить выступления…
Полная неразбериха сегодня сложилась с процедурой отбора на Олимпийские игры. Такое ощущение, что руководители АИБА, постоянно хаотично меняющие «правила игры», не очень понимают, как им развивать мировой любительский бокс, чего они хотят от своих очередных нововведений.
Есть что подсказать Олегу Пяткову, ставшему в 1986 году финалистом чемпионата ЦС ВДСО «Трудовые резервы»
Не избежал отечественный бокс разного рода шараханий и в тренерском деле. Одно время у нас культивировался так называемый «тотальный бокс» – названный так по аналогии с тотальным футболом в исполнении голландской сборной середины семидесятых. Предполагалось, что боксёр все время должен наносить удары – атакуя, защищаясь… Но ведь подходит такая метода не всем. Кто-то привык работать в атакующей манере, кто-то предпочитает контратаку, встречая соперника, работая вторым номером. Многое зависит от физиологических особенностей спортсмена, уровня его готовности, от состояния нервной системы, роста, веса. Мне кажется, назойливое культивирование тотального бокса, фактически навязывание его, шло вопреки традициям отечественной школы бокса, где акцент делался не на количестве ударов, а на точном и правильном их исполнении, на постановке техники защит, ударов, передвижений. А манера у каждого бойца должна быть индивидуальной. Вспомним золотую команду шестидесятых: по три чемпиона на Играх Олимпиад 1964 и 1968 годов. А на чемпионатах Европы убирали вообще всех. При этом у каждого была своя манера: Виктор Агеев боксировал в открытой стойке, поражал своей нестандартностью Валерий Попенченко, академически выверено боксировал Борис Лагутин, а еще были Дан Позняк, Станислав Степашкин, Алексей Киселёв – каждый представлял собою яркую индивидуальность…
Уже к середине пятидесятых годов в советском боксе существовало удивительное многообразие самых разных, непохожих друг на друга тренерских школ. Каждый из уникальных специалистов, работавших в Москве, Ленинграде, Армении, Прибалтике, Казахстане, обладал своим взглядом на бокс, на методы подготовки боксеров. Колоссальная сила советского бокса 1950– 60-х годов и состояла в этом стилевом разнообразии. Невозможно было перепутать боксера из «Трудовых резервов» со спортсменом из «Динамо» или профсоюзов. У каждого большого боксера был свой почерк. Сейчас боксируют более однообразно, и не только в России – во всём мире. В этом, собственно кризис любительского бокса и проявляется – ведь у профессионалов все лучшие боксеры – это яркие индивидуальности…
Наставник нашей сборной в 1960-е годы Виктор Иванович Огуренков не пытался никого ломать через колено, приводить сборную к единообразию… После того, как В. И. Огуренков покинул сборную, её тренировали Анатолий Григорьевич Степанов (1970–1973) и Алексей Иванович Киселёв (до Игр Олимпиады-1980), боксировавший под руководством Огуренкова на Играх двух Олимпиад.
Результаты стали похуже. В 1972 году у нас было уже всего два олимпийских чемпиона – Борис Кузнецов и Вячеслав Лемешев. В 1976 году мы вообще не смогли добиться золота – несмотря на то, что Игры XXII Олимпиады проигнорировали сборные 26 африканских стран. В 1980 году – при том, что из-за бойкота не приехали традиционно сильные американцы и многие боксеры из других стран, и выступали мы дома, в Москве – у нас была всего одна золотая медаль у Шамиля Сабирова в наилегчайшем весе, да и та, по свидетельству очевидцев, была несколько сомнительной. Хозяину ринга «помогли» судьи, что оказалось пирровой победой – в дальнейших финалах наших боксеров «в качестве компенсации» судьи начали прихватывать…
Резкое падение результатов в семидесятые нельзя объяснять только тем, что сборную покинул Виктор Огуренков. (Кстати, причина этого решения спортивного руководства непонятна – Виктор Иванович находился в прекрасной тренерской форме, уходить, говорят, не собирался, готов был трудиться и дальше…).
Мне кажется, тут целый комплекс причин. Резко подтянулись представители других сборных – те же кубинцы, например. Стал расти уровень бокса в государствах Африки и Азии, чему, кстати, способствовали наши специалисты.
Может быть, мало заботились о подготовке резерва, уделяя внимание в шестидесятые только первым номерам сборной…
Идеологом и проводником идеологии тотального бокса был главный тренер сборной в 1980–1988 годах Артём Александрович Лавров. Но тотальный бокс так и не прижился у нас. Регулярно побеждая под руководством А. А. Лаврова на чемпионатах Европы, советская сборная на чемпионатах мира и Олимпийских играх в восьмидесятые особенных успехов не добилась. А когда сборная неудачно выступила на Играх XXIV Олимпиады 1988 года, куда не приехали кубинцы, Артём Александрович был отправлен в отставку.
Большой боксёр редко становится выдающимся тренером. И Феликс Штамм, возглавлявший команду Польши в пятидесятых-шестидесятых прошлого столетия, и кубинец Альсидес Сагарра, и наши братья Лавровы, и Евгений Иванович Огуренков, и Григорий Филиппович Кусикьянц, и мой учитель Альберт Фомич Лавринович – все они особенных высот как спортсмены не достигли. Исключение – мой друг Николай Хромов, призёр чемпионата Европы, чемпион Союза, который и как тренер добился выдающихся успехов – причем в девяностые годы, самые сложные, наверное, для отечественного спорта. Он начинал как тренер с самых низов в московской школе «Трудовых резервов» и «с нуля» довел своего воспитанника Сергея Кормилицына до победы в первенстве Европы среди молодёжи.
С многолетним тренером национальной сборной страны – заслуженным тренером России Н. Д. Хромовым. 2005 год
Мне кажется, причина того, что большой боксёр редко добивается аналогичных успехов и в тренерском деле, лежит в области психологии. Большой спортсмен обычно на момент окончания своей карьеры эмоционально очень устал, психологически выхолощен для того, чтобы ещё раз проходить этот путь уже в качестве тренера. Тренер, как и боксер, чтобы добиться результата должен быть настойчив, честолюбив, постоянно заряжен на борьбу и победу, а после нескольких лет выступлений на высоком уровне у человека на это уже часто нет душевных сил…
Так, чемпион страны, призёр чемпионатов СССР и Европы Иван Панфилович Соболев, закончив выступления, честно и добросовестно работал тренером и в техникуме физкультуры, и в обществе «Спартак», и в «Трудовых резервах», но признавался, что ему обучать боксу детей не очень интересно. Хотя среди его воспитанников – победитель первенства СССР среди юношей его однофамилец Владимир Соболев… Не добился особых успехов в тренерской работе и товарищ Соболева по сборной страны Владимир Стольников.
1964 год. Заслуженный тренер СССР Г. Ф. Кусикьянц со своими учениками Валерием Попенченко и Вадимом Емельяновым (во втором ряду) и членами сборной СССР Е. Фроловым и С. Степашкиным.
У нас в последние времени появились какие-то «доводчики»: дескать, отдайте мне вашего перспективного бойца, который уже чего-то добился, я доведу его до уровня сборной. Мне не кажется это правильным. Не может быть классным тренером тот, кто не воспитал боксёра, не прошёл с ним путь от сопливого мальчишки до мастера спорта. Хотя, конечно, разглядеть в боксёре способности, увидеть в нём те качества, которые нужно развивать – это особый талант. Такой талант был у Григория Филипповича Кусикьянца, который буквально вцеплялся в парня, в котором видел перспективу, так он воспитал олимпийского чемпиона Валерия Попенченко, который начинал тренироваться у Ю. Б. Матулевича-Ильичева, так он привёл к олимпийской бронзе Вадима Емельянова. Настоящий тренер живёт своей профессией 24 часа в сутки. Тут не может быть такого: провёл занятие – и забыл про бокс до следующей тренировки.
Внимание! Это не конец книги.
Если начало книги вам понравилось, то полную версию можно приобрести у нашего партнёра — распространителя легального контента. Поддержите автора!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО «ЛитРес» (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.
Источник