Гимнастика которой занимался котовский

Увлечение комбрига Г.И. Котовского

Цирк — искусство яркое и вдохновляющее. Эти сло­ва мне довелось услышать в далеком и незабываемом 1920 году от нашего комбрига — легендарного героя граж­данской войны Григория Ивановича Котовского.

Мы тогда воевали на польском фронте. Как-то после боя Котовский вместе со штабом выехал в освобожденное от врага село. На деревенской площади комбрига ра­достно приветствовали крестьяне. Из их толпы неожиданно вышел малень­кий мальчик. Это был, как потом вы­яснилось, четырнадцатилетний лили­пут. Но на вид ему казалось года три-четыре.

— Товарищ начальник! — обратил­ся он тоненьким голоском к комбригу. — Возьмите меня к себе. Я хочу быть красноармейцем.

Котовский слез с коня, поднял на руки мальчонку и сказал шутя:

— Я не против. А что скажут твои мамка и батька? Отпустят!

Услышав эти слова, лилипут смор­щил личико и горько заплакал.

— Ну их к бису. Они хотят меня продать в цирк. Вчера в хату к нам приходили торговаться два приезжих балаганщика. Не пойду я в цирк. Лучше убегу куда глаза глядят. Возьмите меня, дяденька начальник!
— Варварство какое! Продают в цирк детей! — возмутился один из командиров.
— Да. К сожалению, это бытует в цирке, — ответил, вздохнув, Котов­ский. — Но в основном цирк — искус­ство яркое и вдохновляющее. Сам испытал на себе его благотворное влияние. И, опустив на землю лилипута, сказал ему:
— Успокойся, хлопчик. Будешь во­спитанником бригады.

И Фома Федотович, так звали нашего маленького красноармей­ца, прошел с бригадой всю войну. Впоследствии Фоме Федотовичу по­могли поступить учиться в коопера­тивный техникум, после окончания которого он был на хозяйственной работе на Украине. В тот день, когда произошла встреча с лилипутом, я долго нахо­дился под впечатлением слов Котов­ского о цирковом искусстве. «Выходит, Григорий Иванович имел раньше какое-то отношение к цир­ку? — думал я. — Что же тогда мне, работнику особого отдела бригады, ничего не известно об этом?» И в самом деле, я знал Котовско­го — военачальника, волевого, це­леустремленного, беззаветно храб­рого, словно самой природой соз­данного для грозных битв и тяжелых походов, знал также его как человека скромного и отзывчивого, заботяще­гося о своих боевых соратниках. Мне известна была его биография рево­люционера-одиночки, вступившего еще в юношеские годы в борьбу со старым миром. Как-то он поделился своей мечтой — заняться после окон­чания гражданской войны сельским хозяйством. Знал я и о его увлечении музыкой. В редкие свободные часы Григорий Иванович играл иногда на кларнете. А тут цирк!

И я решил при первом же пред­ставившемся случае расспросить ком­брига. И вот что я узнал от него. Оказывается, Григорий Иванович очень любил бывать в цирке. Он на­чал посещать цирковые представления еще в те годы, когда учился в Кишиневском реальном училище. Юный Котовский восхищался смело­стью воздушных гимнастов, весело смеялся над остроумными шутка­ми клоунов. Словом, как и миллионы его сверстников, был в восторге от этого искусства. Позже Котовский понял, что цирк не только яркое зрелище, но и шко­ла мужества. Эта мысль пришла к не­му, когда он попал в кишиневскую тюрьму. В 1903 году Григорий Ивано­вич был арестован по доносу поме­щика Скоповского, у которого он служил управляющим, за то, что за­щищал батраков, говорил о необхо­димости передать им господскую землю. В тюрьме Котовскии увидел, как расправляются с людьми, которые пытались протестовать против поряд­ков, существовавших в царской Рос­сии. Он решает вступить в борьбу с угнетателями. Один — против це­лой армии царских прислужников: полицейских, жандармов.

— Чтобы вступить в эту борьбу и победить, — рассказывал Котов­ский, — нужно было прежде всего победить себя, покончить со своими слабостями и недостатками. Необхо­димо было так закалить волю и организм, чтобы заставить себя делать порой даже невероятное, на что не способны твои враги.

В качестве образца сильных и му­жественных людей, по которым мож­но равняться, Котовский взял арти­стов цирка. И это было не случайно. Вспомним, что в начале века в России еще не существовало ни стадионов, ни спортивных обществ. Пропаганди­стом силы, ловкости и смелости в те годы был исключительно цирк.

— Разве не совершает благодаря своему мужеству, силе и ловкости под куполом воздушный гимнаст то, что недоступно простому смертному, сидящему в зрительном зале? — го­ворил мне Котовский. — И в то же время при большом желании и настойчивой тренировке этого можно достичь. У человека имеются скры­тые резервы. Ведь держит же на себе в цирке акробат пирамиды из 5—8 партнеров, вес которых во много раз превышает его собствен­ный. Нужно уметь открывать в себе скрытые резервы и умело их исполь­зовать. Для этого необходимо себя воспитывать морально и физически.

От природы Котовский был до­вольно сильным человеком. Об этом свидетельствует случай, происшед­ший с ним в первые дни его учебы в Кокорозинской сельскохозяйствен­ной школе. Товарищи решили подшутить над Григорием Ивановичем. Они повели его к скотному двору и, неожиданно открыв ворота, выпустили бодливого двухгодовалого бычка. Котовский не растерялся. Он не перепрыгнул через забор, а пошел навстречу своему «противнику». Схватив быка за рога, Котовский молниеносно повалил его на землю. С тех пор никто уже не пытался шутить с Котовским. Его все считали непревзойденным силачом. Однако в то время Григорий Ивано­вич не имел правильной физической закалки. И вот, сидя в тюрьме, он на­чинает усиленно заниматься волевой гимнастикой по системе доктора Анохина, изучает приемы модной в те годы французской борьбы.

Вскоре Котовского выпускают на свободу. Собрав вокруг себя пятнад­цать единомышленников, Григорий Иванович организует отряд народных мстителей. Не проходит дня, чтобы в губернское жандармское управле­ние не поступили сообщения о дей­ствиях отряда: сожжено имение, ра­зоружены полицейские, освобождены арестованные во время аграрных беспорядков крестьяне, изъяты день­ги и драгоценности, которые затем розданы беднякам. Враги не знали от него покоя ни днем, ни ночью. Полиция буквально сбилась с ног, ища Котовского. Но Григорий Иванович был неуловим. Он преспокойно разгуливал по цент­ру Кишинева и даже иногда бывал в своем любимом цирке. И как туда не зайти, когда там выступал сам Владимир Дуров!

. Вот Котовский сидит в амфитеат­ре, а на противоположной стороне зала развалился в кресле первого ряда его самый настойчивый пресле­дователь — пристав К. Хаджи-Коли. Но Котовский, как ни в чем не быва­ло, следит за тем, что происходит на арене. Он громко хлопает в ладоши и, чуть заикаясь, говорит своему со­седу — «Зз-замечательно!».

Григорий Иванович заметно ожив­ляется, когда Дуров начинает демонстрировать свою «железную дорогу». На этот раз артист показывает ее не как обычно: на манеже разыгрывает­ся сценка «Остановка поезда анархистами». Из вагончиков с лаем и виз­гом выбегают собаки, изображающие пассажиров. Поезд пуст. Лишь в по­следнем вагоне торчат огромные, казенного образца, сапоги.

—Что это такое? — спрашивает Дурова шпрехшталмейстер.

—Это сапоги пристава Хаджи-Коли. Он их потерял, гоняясь за неуло­вимым Котовским.

В зале взрыв смеха. Взоры всех обращаются туда, где сидит побагро­вевший пристав. Нервы Хаджи-Коли не выдерживают. Он вскакивает и бежит в контору цирка, к директору. Покидает амфитеатр и Григорий Ива­нович. Через десять минут в конторе цирка раздается телефонный звонок. — Позовите к аппарату господина пристава, — слышится в трубке. — Господин пристав? Говорит Котовский. Прошу не преследовать Дурова за шутку. Иначе я буду действовать… Буду действовать. Кто из помещи­ков и полицейских не знал этого грозного предупреждения легендар­ного мстителя. И пристав не осмелил­ся расправиться с Дуровым.

Случалось, что Котовский приез­жал в Одессу и там в цирке уча­ствовал в чемпионатах французской борьбы. Бороться, как рассказывал Григорий Иванович, ему доставляло особое удовлетворение. Нередко он выходил победителем из схваток. Зрители горячо аплодировали ему, не зная, что под маской скрывается тот, кого газета «Одесские новости» назы­вала «знаменитым атаманом раз­бойничьей шайки коммунистов-тер­рористов». Григорий Иванович рассказал мне, что он специально ходил в цирк смотреть одного артиста, у которого учился трансформации — умению быстро менять костюмы. Как извест­но, чтобы усыпить бдительность сво­их врагов, Котовский появлялся сре­ди них под видом купца, или попа, или помещика. После долгих и бесплодных попы­ток поймать Котовского полиция при­бегла к провокации. Его выдал за де­сять тысяч рублей подосланный в отряд агент.

В редкие дни фронтового затишья любил Григорий Иванович Котовский (справа) побороться на снегу. Редкий снимок

Котовский в тюрьме. Здесь он снова убеждается, как важ­но быть физически и морально силь­ным. Григорий Иванович занимается гимнастикой и упорно готовится к побегу. Побег не удается. Его заклю­чают в самую верхнюю камеру 38-метровой башни кишиневского тю­ремного замка. Казалось, оттуда ни­когда не убежишь. Но Котовский ухитряется выбраться из камеры, за­лезть на чердак и оттуда, подобно воздушному гимнасту, спуститься по веревке, сплетенной из одеял. И снова пылают помещичьи име­ния и разносится громкая слава о бесстрашном борце за правду. И опять полиция использует провока­тора. На этот раз Котовского поса­дили надолго в тюрьму со строгим режимом. «На моих глазах, — вспо­минал Григорий Иванович, — люди от этого режима гибли десятками, и только железная воля и решение во что бы то ни стало быть на свободе, жажда борьбы, ежедневная трени­ровка в виде гимнастики спасали ме­ня от гибели». Часовые отказывались стоять по ночам у его камеры-одиночки.

— Все прыгает и прыгает, ваше благородие, — жаловались они начальству, — словно дух в него нечи­стый вселился. Прыгает и руками раз­водит. Страх один.

Котовского отправляют на Нерчинскую каторгу. Вскоре он бежит оттуда, пробираясь через степи и тай­гу. Он возвращается в родную Бес­сарабию. Днем служит управляющим в имении одного помещика, а по но­чам с отрядом своих приверженцев совершает набеги на экономии. Сно­ва предательство и снова тюрьма, из которой он выходит уже после Февральской революции. Но о том, как пригодилась в годы гражданской войны Котовскому его закалка, я уже мог судить сам. Начи­ная с января 1920 года мне приш­лось вместе с ним драться с деникинцами, белополяками, махновцами, петлюровцами, участвовать в ликви­дации банд Антонова на Тамбовщине. Котовский не знал усталости в борьбе с врагами. Его не останавли­вали ни дождь, ни буран, ни весен­няя распутица, ни численное превос­ходство противника. В бою он всегда был на своем верном Орлике впере­ди лихих красных кавалеристов.

На фронте Котовский регулярно занимался гимнастикой. Исполнив упражнения, Григорий Иванович об­ливался холодной водой из ведра. Эту процедуру он не отменял даже тогда, когда чувствовал себя не сов­сем здоровым. В самые лютые мо­розы Григорий Иванович ходил в фу­ражке. Начиная с ранней весны, как только сойдет лед, он купался в ре­ке. Любил Котовский во время зати­шья на фронте помериться силой с кем-нибудь из наших конников, а также бывать на митингах-концертах, устраиваемых политотделом для бойцов и населения районов, осво­божденных от белогвардейцев. Между прочим, были у нас свои акроба­ты, пантомимисты и джигиты. Они часто выступали на конных состяза­ниях, которые устраивались в брига­де, когда кончилась гражданская война. Здесь также показывал свое искусство наездник Леонид Воронянский. Он демонстрировал высшую школу верховой езды.

В эти годы Котовский, ставший командиром 2-го кавалерийского корпуса имени Совнаркома Украины, уделял особое внимание физической подготовке бойцов. Сохранился лю­бопытный приказ начальника штаба корпуса от 11 июля 1923 года, из ко­торого видно, каким активным пропагандистом спорта был Григорий Иванович. «На спортивной площадке Крас­ного стадиона (сад всеобуч) еже­дневно от 7 часов (утра), под непо­средственным руководством коман­дира корпуса т. Котовского, будут происходить занятия гимнастикой по системе доктора Анохина. Командир корпуса приказал объя­вить об этом всем частям и учреж­дениям корпуса для участия в заня­тиях. Опаздывание на занятия не допускается». И, конечно, Котовский по-преж­нему любил цирк. Приезжая из Умани, где дислоцировался его кор­пус, по делам в Киев — в штаб воен­ного округа, он всегда находил вре­мя, чтобы посетить цирк Киссо. Я не­однократно бывал с Григорием Ива­новичем и его боевым заместителем, тоже героем гражданской войны, Ни­колаем Николаевичем Криворучко на цирковых представлениях.

В цирке Александра Генриховича Киссо в программах всегда значи­тельное место занимали конные но­мера, и Котовский, сам завзятый ка­валерист, знавший клички многих боевых коней, всегда с удовольстви­ем смотрел дрессированных лоша­дей.Свою любовь к цирковому искус­ству Григорий Иванович передал многим котовцам. Поэтому в сельско­хозяйственной коммуне бывших ве­теранов бригады, где я был замести­телем председателя, на вечерах худо­жественной самодеятельности пока­зывались цирковые номера.

Помню, коммунар Степан Ивано­вич Мокрицкий демонстрировал упражнения с двухпудовыми гирями. Под влиянием Котовского и у ме­ня изменилось отношение к цирку. Я стал его поклонником. И где бы мне ни приходилось бывать в 20— 30-е годы — в Харькове, где я рабо­тал в Колхозцентре, в Москве, где учился в Промакадемии, в Магнито­горске, где по моему проекту стро­ился 2-й мартеновский цех, — я всегда заглядывал в цирк. Больше того, я сблизился с его артистами, был знаком с Виталием Ефимовичем Лазаренко. И сейчас, живя в Москве и уже находясь на пенсии, стараюсь не пропустить ни одной программы а столичном цирке. Я сижу в амфите­атре, смотрю на происходящее на манеже и вспоминаю слова Григория Ивановича Котовского: «Цирк — ис­кусство яркое и вдохновляющее».

Н. ГАЖАЛОВ персональный пенсионер, член КПСС с 1917 года

Источник

Гимнастика которой занимался котовский

★ ПУТЬ ВОЛИ ★ запись закреплена

О ТРЕНИРОВКАХ Г.И. КОТОВСКОГО

Точная схема тренировок Г.И. Котовского не сохраниласть. Но из воспоминаний свидетелей известно следующее:

Тренировки Григория начались еще в детстве. Юный Котовский во время игры неудачно упал с крыши и повредил позвоночник. Некоторое время после этого он был прикован к постели и не мог говорить.

Тогда отец насильно заставил его заниматься каким-то народным видом волевой гимнастики. Это была «волевая» имитация различных действий: «поднимание камня», «рубка дров», «плавание» и т.п. Благодаря этой системе Котовскому удалось восстановить свое здоровье.

С гимнастикой Анохина он познакомился из публикаций и освоил ее самостоятельно. Уже после этого он познакомился с Анохиным и доктор обучал его в в основном «психотехникам».

Кроме того, Котовский изучил и популярную в то время «Систему Мюллера». Оттуда он почерпнул идею интенсивной закалки-миржевани и тренировки исключительно на природе, а также поверил в пользу «мюллеровского» самомассажа.

Его тренировка могла длиться до 2-х часов и состояла из волевой гимнастики Анохина, волевых имитационных упражнений, «мюллеровского» самомассажа и обязательного обливания холодной колодезной водой.

Именно котовский придумал выполнение упражнений Анохина в «подходах» из 5-и упражнений и «усложнение» упражнений самосопротивлением и вариативностью.

Из-за своего образа жизни, Котовский не придерживался какого-либо графика или программы тренинга. Он мог долго не тренироваться, заплывая жиром, чтобы потом опять «налечь на гимнастику», изнуряя себя тяжелыми тренировками.

Источник