Надо ли терпеть боль? ЛФК: почему дети с ДЦП плачут
Книжка Екатерины Клочковой «Введение в физическую терапию» лежит у меня на столе, и я ее перечитываю. Некоторые куски по пять раз. Понять трудно.
Там сначала длинная вводная часть про то, как современная медицинская наука представляет себе болезнь, инвалидность, двигательное развитие ребенка и устройство нервной системы.
Это достоверные сведения, подкрепленные списком научной литературы, но их трудно уложить в голове, точно так же, как трудно уложить в голове тот научный факт, что Земля круглая – легче все же в быту представлять себе Землю плоской.
Точно так же трудно представлять себе объемной, например, проблему «ребенок не ходит». Дело ведь не только в его индивидуальных особенностях, не только в том, что повреждены нейроны мозга и спазмированы мышцы ног. Возможно ведь, что и сама задача «ходить» сформулирована неправильно.
Например, если ребенку два месяца – глупо же учить двухмесячного ходить. А если ему два года, но он отстает в развитии? А может быть, ребенку мешают ходить не столько собственные спазмированные мышцы, сколько окружающая среда. Например, мама так перепугана диагнозом ДЦП, так лелеет больного ребенка, что никогда не спускает с рук. Как же он научится ходить, если всегда живет на руках у мамы?
Екатерина Клочкова – физический терапевт
В описаниях Екатерины Клочковой каждый случай такой – сложный, объемный, развивающийся еще и во времени. Если ребенок не ходит от того, что ноги у него вывернуты и не становятся на пятку, глупо водить его за ручки в надежде, что научится ходить.
Он не научится, а ноги еще больше вывернутся от неестественной нагрузки, и взрослый, который водит за ручки, сорвет себе спину, потеряв способность хоть как-то ребенку помогать.
Каждый случай сложный. Нет волшебного метода, в который маме предлагалось бы поверить. Нет реабилитационного центра на краю света, в который следовало бы повезти ребенка во что бы то ни стало. Нет ударных двухнедельных курсов, которые следовало бы претерпеть сквозь боль и страдания.
Есть зато многостраничные анкеты, в которых разбирается, что именно с этим именно ребенком не так. И есть два-три раза в неделю безболезненные занятия, похожие на игру. И цель этих занятий – скорее не выправить ребенка прямо сейчас, а показать маме, как можно день изо дня заниматься с ребенком дома.
Санкт-Петербург, улица Чехова. Екатерина Клочкова принимает в Институте раннего вмешательства, в красивом здании, перестроенном из старинной конюшни. Мы пока ждем пациентку (Екатерина предпочитает термин «клиент») примерно трех лет по имени Ульяна, пьем чай и разговариваем о боли. Екатерина довольно решительно не признает необходимости терпеть боль.
Институт раннего вмешательства когда-то был конюшней
– Исследования доказывают нам, что если ребенок орет, то разрушается привязанность на биологическом уровне. Мать, вынужденная спокойно смотреть, как плачет ее ребенок, перестает реагировать выбросом пролактина на крик ребенка, на зов ребенка о помощи. Она находится в состоянии стресса. И ребенок тоже находится в состоянии стресса, в состоянии «собраться и спасаться», в этом состоянии в мозг ребенка поступает крайне мало кислорода, и учиться ребенок не может ничему. Вы же не можете учиться, когда убегаете в лесу от медведя.
Мы говорим про то, что боль – это несовременно и ненаучно
Я слушаю и не соображаю сразу спросить, что будет, если лечебную боль будет причинять ребенку сама мать. Что там будет с пролактином, если не чужой человек, инструктор ЛФК, причиняет ребенку боль, и мать не спасает кричащего малыша, но если болезненные упражнения исходят от самой матери, и ребенок плачет в ее руках.
Что будет, иными словами, если мать сама под руководством инструктора будет делать с ребенком болезненную гимнастику. Ведь не нарушается же привязанность в традиционалистских культурах, когда мать ребенка шлепает.
Эти вопросы не приходят мне в голову. С Екатериной говорить трудно. Ее гуманистическая модель мира крайне разумна, основывается на научных исследованиях, но плохо укладывается в голове человека, живущего в мире, где боль повседневна, а любовь – редкость.
Екатерина тем временем продолжает:
– Мы же хотим научить ребенка полезным навыкам? Ходить, обслуживать себя. Представьте, что вы учитесь чему-нибудь новому, например, кататься на одноколесном велосипеде. Если в процессе обучения один человек будет держать вашу голову, другой будет держать вашу попу, а третий будет выкручивать ваши суставы – вы научитесь кататься? Нет, конечно. Вы научитесь, только если у вас будет желание научиться, и если вы будете учиться самостоятельно.
Дальше Екатерина излагает научно обоснованную теорию о том, как человек в три этапа обучается двигательным навыкам, но понять этой теории я уже не могу, кончается оперативная память. Слава Богу, приходит клиент Ульяна, и я имею возможность посмотреть, как эта физическая терапия работает.
Ульяна тренирует ротацию за поцелуи и похвалы
Ульяне три года. Она не умеет ходить, сидеть и переворачиваться. Ноги у нее спазмированы так, что носки вытянуты, как у балерины, руки спазмированы так, что пальцы намертво сжаты в кулаки.
Екатерина встает на колени, мама Ульяны встает на колени напротив, Ульяна лежит между ними на полу, и похоже, что они просто ласкаются. За любое движение, тем более осознанное, Ульяна получает тысячу похвал и поцелуев в нос.
Екатерина придерживает Ульяну за бедра, а девочка приподнимается слегка и опирается на руку. Если я правильно понимаю, вся наша крупная моторика – ходить, садиться, переворачиваться – состоит из множества мелких и неосознанных элементов. Например, умение садиться начинается с умения опираться на руку. Вот его-то они сейчас и отрабатывают за поцелуи в нос.
Чтобы сесть, надо научиться опираться на руку
А чтобы Ульяне не было скучно просто сидеть и опираться на руку, Екатерина ставит перед нею кегли. То есть Ульяна сидит, опираясь на левую руку, сбивает кегли правой рукой, тем самым выводит себя из равновесия и сменою равновесия опору на руку тренирует.
Дальше – подготовка к ходьбе. Ходьба тоже состоит из множества мелких элементов, и один из них – опора на пятку. Екатерина сажает Ульяну себе между колен, устраивает ноги девочки так, чтобы пятки касались пола, а чтобы не было скучно просто сидеть, касаясь пола пятками, ставит перед Ульяной коробку с фасолью.
Ульяна разбрасывает фасоль, машет руками и этим самым выводит себя из равновесия, тренирует свою способность удерживать правильную позу, когда сидишь, спустив ноги и поставив пятки на пол.
Екатерина говорит к тому же, что разбрасывание фасоли тренирует Ульянины мышцы куда эффективнее, чем если бы инструктор ЛФК делал подобные движения за нее. Потому что она сама машет руками, а не предоставляет инструктору ее руками махать.
Смысл игры в фасоль в том, чтобы сидеть на попе, уперев пятки в пол
Ну и опять, разумеется, объятия, поцелуи в нос, похвалы. Ульяна улыбается. Занятие не кажется ей физкультурой, а кажется игрой.
Наконец – дельфин и пена. Ульяна с мамой и Екатериной играют с вибромассажером, выглядящим как дельфин. А потом сбивают в тазу пену для бритья. Играть с вибрирующим дельфином и сбивать пену Ульяне очевидно нравится. Девочка улыбается и даже смеется.
Через четверть часа таких игр спастически сжатые Ульянины кулаки расправляются, пальцы расслабляются. Я видел подобный эффект расслабления, но только после интенсивного и болезненного массажа, во время которого ребенок орет будто его режут, а мать стоит рядом и теряет способность вырабатывать пролактин.
Пена не творит чудес, просто в ней расслабляются руки
– Вы научите нас? – спрашиваю я Екатерину.
– Ну… – Екатерина, кажется, оценивает степень невыполнимости моей просьбы.
– Ну, или расскажите, где этому можно научиться.
Источник
Ребенок плачет во время растяжки: советы тренера и родителей
Вопрос от подписчика
Дочь занимается художественной гимнастикой, любит этот спорт и бежит на тренировки. Иногда нам удается привозить дочку на дополнительные тренировки, где уделяется время индивидуально, прорабатываются программы и все проблемные области гимнастки (растяжка, хореография). Дочь начинает рыдать до дополнительной тренировки по поводу растяжки, боится, что будет «больно или мне ноги сломают». А в процессе растяжки может плакать и вырываться от тренера.
Понимаю, что растяжка у художниц – это не всегда самое приятное, но хотелось бы помочь дочке успокоиться и понять, что без растяжки не получится ничего. Ребенку 8 лет, спорт с 4 лет.
Ответ эксперта
Я не раз уже писала, что гимнастика — это спорт на грани человеческих возможностей, он не для всех. И очень важно учитывать индивидуальные возможности организма. У кого-то тело более эластичное, у кого-то нет; у детей, как и у взрослых, разный болевой порог. Часто именно поэтому и уходят из гимнастики в раннем возрасте, не выдерживают боли, страшно, когда тренер держит и тянет — это не для всех; и, повторюсь, для кого-то это очень страшно.
Растяжка в гимнастике — основное, и если у вашей дочери это проблемный момент, надо поговорить с тренером. Тренер всегда знает, насколько можно развить такой параметр, как растяжка у конкретного ребенка, какие перспективы. И еще: у разных тренеров разные подходы, не все действуют настолько жестко, чтобы ребенок вырывался. От самого педагога много зависит, как он подходит к процессу.
И вы сами решите, настолько ли вам нужно, чтобы ребенок занимался гимнастикой, чтобы жил со страхом «ноги сломают»? Сейчас очень много разных видов спорта для девочек. Если нет у вашей дочери явной тяги, если она не готова пережить все, если вы не слышите от тренеров «ваша дочь создана для этого вида спорта», вникните чуть больше в то, какие жизненные задачи решает данный конкретный спорт для вашего ребенка. Сейчас спортивный мир очень разнообразен, большой выбор спортивного пути — есть и для любителей, и для профи. Везде устраивают соревнования, спортивные выезды и сборы. Гимнастика — красивейший вид спорта, но он далеко не для всех.
Источник
Ребенок плачет во время растяжки: советы тренера и родителей
Вопрос от подписчика
Дочь занимается художественной гимнастикой, любит этот спорт и бежит на тренировки. Иногда нам удается привозить дочку на дополнительные тренировки, где уделяется время индивидуально, прорабатываются программы и все проблемные области гимнастки (растяжка, хореография). Дочь начинает рыдать до дополнительной тренировки по поводу растяжки, боится, что будет «больно или мне ноги сломают». А в процессе растяжки может плакать и вырываться от тренера.
Понимаю, что растяжка у художниц не всегда самое приятное, но хотелось бы помочь дочке успокаиваться и понять, что без растяжки не получится ничего. Ребенку 8 лет, спорт с 4 лет.
Ответ эксперта
Я не раз уже писала, что гимнастика — это спорт на грани человеческих возможностей, он не для всех. И очень важно учитывать индивидуальные возможности организма. У кого-то тело более эластичное, у кого-то нет, у детей, как и у взрослых разный болевой порог. Часто именно поэтому и уходят из гимнастики в раннем возрасте, не выдерживают боли, страшно, когда тренер держит и тянет — это не для всех и, повторюсь, для кого-то это очень страшно.
Растяжка в гимнастике — основное, и если у вашей дочери это проблемный момент, надо поговорить с тренером. Тренер всегда знает, насколько можно развить такой параметр как растяжка у конкретного ребенка, какие перспективы. И еще: у разных тренеров разные подходы, не все действуют настолько жестко, чтобы ребенок вырывался. От самого педагога много зависит, как он подходит к процессу.
И вы сами решите, настолько ли вам нужно, чтобы ребенок занимался гимнастикой, чтобы жил со страхом «ноги сломают»? Сейчас очень много разных видов спорта для девочек, если нет у вашей дочери явной тяги, если она не готова пережить все, если вы не слышите от тренеров «ваша дочь создана для этого вида спорта», вникните чуть больше в то, какие жизненные задачи решает данный конкретный спорт для вашего ребенка. Сейчас спортивный мир очень разнообразен, большой выбор спортивного пути — есть и для любителей, и для профи. Везде устраивают соревнования, спортивные выезды и сборы. Гимнастика — красивейший вид спорта, но он далеко не для всех.
Источник
Слёзы на тренировках: почему дети плачут и кому это нужно?
Причин для детских слёз на тренировках довольно много, но сейчас наболела тема слёз, от которой содрогаются многие дети в гимнастике, акробатике, синхронном плаванье. — это мучительная и болезненная растяжка, без которой в этих видах спорта никуда.
И ладно бы растяжка. Тут все понимают, что это необходимость. Но вот то, что её сопровождает — может травмировать ребенка уже по-настоящему.
Дети часто плачут во время растяжки, и это очень естественный процесс — плакать, когда больно. Слёзы помогают снизить эмоциональное напряжение, расслабиться, восстановить дыхание, пережить боль. Активируется парасимпатическая нервная система, которая позволяет мышцам расслабиться. В общем, довольно полезный процесс в стрессовой ситуации. Однако всё чаще слышу, что за слёзы детей наказывают, выгоняют с тренировки, обидно обзывают. Да, порой детские слёзы могут казаться взрослому невыносимыми, особенно если он сам и стал одной из причин этих слёз. И этот плач срочно хочется прекратить.
Возможно, взрослым в это время кажется, что, прекратив выражение сложных чувств, они прекращают и само страдание. Слёз нет, значит, и горя нет, и всё стало хорошо, но нет. Теперь ребёнку приходится терпеть не только боль физическую, но и эмоциональную: страх, что накажут, стыд, когда ругают, да еще и неплачущего ребёнка и пожалеть в голову может не прийти. Саморегуляция не случилась, и расслабления после мобилизации в стрессе не произошло.
Запрещая плакать от боли, да и от обиды и унижения, мы нарушаем естественную эмоциональную регуляцию, запираем страдание в теле и способствуем формированию мышечных зажимов. И это точно не помогает растяжке и развитию гибкости. Мышцы сопротивляются, сколько их ни увещевай, а тянуть через сопротивление — путь к микротравмам. В конечном счете это растит «буратинок», которые не чувствуют ни своё тело, ни дифференцируют эмоциональное состояние.
А далее на соревнованиях спортсмен не может отрегулироваться, он же привык терпеть и зажиматься в ситуации стресса, вот он и продолжает этот навык практиковать к месту и не к месту. И на что уже в это случае тренер ругается? «Что же ты такая зажатая и деревянная на старте, глаза пустые, на тренировке всё же нормально делала!». Да, вот она — привычка не чувствовать, терпеть путем замирания.
Источник