Екатерина геннадьевна художественная гимнастика

Коротеньким тут не место

Екатерина Иванова рассказала об особенностях художественной гимнастики.

Хрупкая девушка невысокого роста — с первого взгляда сложно поверить в то, что гимнастка Екатерина Иванова может тренироваться по десять часов в сутки. О том, как в 15 лет стать мастером спорта, о трех сутках в поезде и съеденных за спиной тренера круассанах — в интервью Екатерины Ивановой «Городским вестям».

В легком ауте

Мама Екатерины — тренер по художественной гимнастике, поэтому первый раз на тренировку Катя пришла в четыре года. И больше, по словам самой спортсменки, из зала уже не выходила.

Фото Анны Неволиной

— Я была совсем маленькая, но мне заниматься понравилось сразу, — вспоминает Екатерина. — Была в полном восторге — нравилось танцевать, выполнять составленные для меня упражнения — под музыку, так все мягко, ручками, ножками двигала — всегда с удовольствием ходила на тренировки. Они были тогда короткие — всего два-два с половиной часа.

—Вес гимнастки зависит от многих факторов: от возраста, от роста, от фактуры. Бывает такое, что девочка весит больше, но выглядит стройнее. Говорят, что чтобы рассчитать идеальный вес, гимнасту нужно из роста вычесть 122. Но после Нового года выходим, все жирные — тренер кричит. Набрать-то вес легко. А вот скинуть — проблема. Я максимум набирала за праздники 1,5 килограмма. Это очень много, потому что тренер видит на нас каждый лишний грамм.

В девять лет Екатерину забрали в Школу олимпийского резерва, и вот уже десять лет она занимается там.

— В Школе тренировки намного жестче, — говорит гимнастка, — длятся по четыре-пять часов. Я когда туда только приехала, для меня это было вообще нечто. Я занималась до изнеможения, по утрам не могла встать — все болело, в таком легком ауте была. Потом стали делать по две тренировки в день — с 9 до 13 и с 14 до 19 часов. В общеобразовательной школе мне сделали свободное посещение, поэтому там я проводила совсем мало времени — постоянно в зале.

Екатерина говорит, что на самом деле четыре часа для тренировки — не так уж и долго.

Фото Анны Неволиной

— Нужно успеть сделать очень многое: сначала идет разминка — общая физическая подготовка или хореография, потом мы берем гимнастические снаряды и отрабатываем упражнения с ними.

Не нужно ходить для галочки

Екатерина признается, что тренировки ей никогда не надоедали.

— Я не знаю, что со мной происходит, но я бы только тренировалась, ничего больше не хочу, кроме тренировок, — улыбается спортсменка. — Сейчас у нас прошли соревнования Чемпионата Свердловской области, я стала чемпионкой области в пятый раз. В командном зачете — семикратная чемпионка Уральского федерального округа, в индивидуальной программе я двукратная «бронзовая» и двукратная «серебряная» призерка УрФО.

Фото Анны Неволиной

И это не считая того, что в 15 лет Екатерина сдала нормативы на мастера спорта по художественной гимнастике.

— Я бы хотела сказать тем девочкам, которые только начинают свой путь в художественной гимнастике, что всегда нужно работать, не лениться, слушаться тренера, а дальше само все придет. Родители могут мотивировать ребенка на «подвиги», но никогда не должны давить — малыш должен сам с удовольствием заниматься спортом.

— Чтобы заниматься гимнастикой, должно быть желание, — рассуждает Катя, — без него вообще никуда. Бывают ленивые дети, ничего не хотят, на тренировку приходят «для галочки» — такого быть не должно. Ну, и, конечно, данные у будущей чемпионки должны быть — красивые ножки, подтянутая «длинная» фигура. Конечно, это все нарабатывается, но если данных изначально нет, они ниоткуда не возьмутся. Рост тоже очень важен — коротеньким тут не место, только если походить немного для общего физического развития.

Мама, я никуда не пойду

Свои первые соревнования Катя помнит прекрасно.

— Мне было тогда всего шесть лет, мы ехали на поезде трое суток в Приморско-Ахтарск, думала, вообще никогда не доеду, очень тяжело было. Когда приехали, расплакалась — там было столько народу, я испугалась. Думала, что буду так же, как в зале — одна. Спряталась за маму, сказала, что никуда не пойду. В итоге заняла первое место. Я раньше не понимала, что маме очень сложно меня тренировать — конечно, она меня поддерживала — говорила, что я все знаю, все умею, все смогу, но никогда не давала поблажек.

Фото Анны Неволиной

Гимнастика — весьма травмоопасный вид спорта, не удалось избежать профессиональных травм и Екатерине.

— В 2012 году я надорвала ахиллово сухожилие на левой ноге, — рассказывает спортсменка, — и выступала на Чемпионате России: перемотанная тейпом, на обезболивающих. Выступала в Сочи — и тоже с надрывом этого же сухожилия. Но в этот раз травма была более серьезная — адские боли. Мне уже многие обезболивающие не помогают просто. Но за лето я восстановилась, пришла в хорошую форму — в начале ноября у нас был Всероссийский турнир в Екатеринбурге, я заняла там третье место, наконец попала в тройку лидеров — долго к этому стремилась. Потом мы еще ездили в Омск — там команда Свердловской области заняла третье место — это тоже очень хорошо.

— Гимнастикой в среднем занимаются до 16-17 лет. Потом уходят — учатся, личную жизнь устраивают. Мне 19-ть. Я никак не могу отпустить.

Екатерина говорит, что, как и любой спортсмен, во многом себя ограничивает.

Фото Анны Неволиной

— Прежде всего — в сладком, — говорит гимнастка, — и хлеб я практически не ем. Обычно просто «сижу» на правильном питании и пью меньше воды на тренировках, потому что вода тоже «откладывается». Летом нам дают месяц отпуска — в июле. Я летаю отдыхать, а потом — примерно за неделю до возвращения в спортзал — начинаю бегать на стадионе, приходить в форму. Хотя все равно первые дни после лета — это тяжело: меня разминают массажисты, чтобы мышцы не были забиты.

Бросить — это слишком просто

Екатерина признается, что бросить спорт и жить, как «нормальный» человек, ей не хотелось никогда.

Фото Анны Неволиной

— Я очень рада, что все сложилось именно так, как сложилось, — говорит Катя. — Сейчас такая молодежь пошла — гуляют, пьют, курят, целей в жизни нет совершенно никаких. Это ужас, конечно. Рада, что я — не такая. У профессиональных спортсменов, наверное, склад ума другой. Конечно, некоторые устают и уходят, но мне, наоборот, всегда хотелось продолжать — если тяжело, просто стискивала зубы и продолжала заниматься. Если уж было совсем тяжело, то мне давали отдохнуть два-три дня, потому что переутомление для спортсмена — это серьезно. А все бросить — это слишком просто.

Екатерина рассказывает, что больше всего ей понравилось в Париже.

Фото Анны Неволиной

— Мы жили в небольшом отельчике, и на завтрак там всегда давали круассаны. Все знают, что эти свежайшие булочки — «фишка» Парижа, а гимнасткам же такое нельзя. А круассаны такие большие, такие мягкие и вкусные. Тренер над нами сжалилась и разрешила съедать один на двоих. А когда она уходила покурить — она тогда еще курила — нам приносили пакетики, и мы быстро-быстро складывали туда выпечку и шли гулять по Парижу.

Во Франции, признается Катя, было очень тяжело.

Фото Анны Неволиной

— Разница с нашим временем — четыре часа, получается, что я выступала полвторого ночи — самая последняя. Для них-то нормально — всего полдесятого вечера, а я не адаптировалась, но все равно заняла на международном турнире первое место.

Развитие сейчас второстепенно

Екатерина рассказывает, что на соревнованиях у каждой гимнастки — индивидуальная программа.

Фото Анны Неволиной

— У меня в программу входят упражнения с обручем, булавами, мячом и лентой, — перечисляет гимнастка. — Но мои любимые упражнения — именно с мячом. С самого детства любила катать мяч. Хотя самые высокие оценки — за обруч.

— Сейчас я учусь в УрФУ на тренера, хотя я еще не решила, хочу ли идти в профессиональный спорт. Мне больше нравится быть гимнасткой, а не наставником. Может, когда-нибудь буду набирать платные группы, но чтобы целыми днями сидеть в зале, как наш тренер — нет, не хочу. Получается, что ты отдельно, семья отдельно, плюс всякие сборы — по неделе, по две, на соревнованиях так же долго. Тяжело очень.

Катя признается, что выступать в команде она не любит, особенно если приходится быть капитаном.

— В личную программу ставят тех, у кого есть изюминка, — считает спортсменка, — в групповых проще в этом плане. Когда я была капитаном команды, мне было тяжело — на тебе столько ответственности, нужно все время подбадривать девушек, «заводить» команду.

Гимнастка считает, что раньше дети были все же несколько талантливее.

— Сейчас дети не очень активные, — говорит Екатерина, — но еще же очень многое от родителей зависит. Сегодня приоритет — деньги, их нужно заработать, развитие ребенка становится второстепенным. Это плохо.

Источник

«Не пускают от России — найду другой способ». Екатерина Веденеева — о своем характере и гимнастике в (почти) 27 лет

• Екатерина Веденеева, выступающая за Словению, завершила многоборье на ЧЕ по художественной гимнастике, проходящем в Варне (Болгария), на четвертом месте в своем потоке. Впереди еще выступление россиянок, белорусок и хозяек турнира болгарок. Максимум, что светит Екатерине по итогам, — попадание в десятку.
• Веденеева, несколько лет находившаяся в составе сборной России, сменила гражданство на словенское в таком возрасте, когда многие ее сверстницы уже меняли фамилии, выходя замуж. И до сих пор выступает, будучи одной из самых возрастных (если не самой) и равно так же одной из самых обсуждаемых гимнасток элиты.
• Мы пообщались к Екатериной после завершения ее выступлений, обсудив и мотивацию взрослой гимнастки, и историю смены гражданства, и недавнюю серьезную травму, и еще более свежий коронавирус, которым переболела спортсменка.

Открыть видео

— Только что завершили многоборье, но на завтра стоите первым номером в резерве на финал с обручем. Можно уже выдохнуть или нет?

— Думаю, что можно выдохнуть, потому что все гимнастки, которые сейчас попали в финалы с отдельными предметами, достойны этого, они готовятся к Олимпиаде. Выступить завтра я могу лишь благодаря форс-мажору, но не будем загадывать и думать о плохом, девушки заслужили, пусть выступают. Значит, мне самой чуть-чуть не хватило, чтобы пройти в отдельные финалы.

— Но вы тоже готовитесь к ОИ, у вас именная лицензия. Ее получение позволило немного успокоиться или, наоборот, добавило чувство ответственности?

— Сначала думала, что можно быть поспокойнее, но затем поняла, что это означает очень большую ответственность. Нужно выступать еще лучше и доказывать, что я попала туда достойно, по праву.

— Новостей о получении вами этой лицензии было очень много. Удивило такое внимание к вашей персоне?

— Я привыкла к пристальному вниманию, начиная с того, когда мы с тренером были в России, и затем, когда сменили гражданство, и уже не обращаю внимание. Это подстегивает работать на результат.

— Как организован тренировочный процесс? Где он проходит — в России или Словении?

— На две страны, потому что в Словении очень хорошие условия: есть большой центр гимнастики. К сожалению, у них очень мало спортсменок, поэтому я там тренируюсь фактически полдня одна в зале. Но из-за пандемии последние полтора года мы провели в России, однако к этому ЧЕ три недели готовились в Словении.

— Как пережили пандемию? Удалось ли избежать коронавируса?

— Нас пандемия застала, когда были в Словении, но как только начались все эти ограничительные меры, мы собрали вещи и уехали в Россию, в Иркутск. Там была возможность тренироваться, правда, после того, как месяц просидели дома, имея доступ только в тренажерный зал. Затем вышли в свой родной зал, он немного не соответствует условиям — нет помоста, нет высоких потолков, — но я в нем выросла, и не было особых проблем.

Коронавирусом я переболела в феврале, а в мае вакцинировалась, так что сейчас все нормально.

— Переболели с симптомами?

— Да. Сначала заболел папа, и я пошла сдавать тест. В тот момент симптомов еще не было, они проявились позже.

— Насколько тяжело было после болезни возвращаться на ковер?

— Через неделю после ковида я выступала на Гран-при и заняла третье место в финале с лентой. В многоборье стала пятой, сразу за четырьмя гимнастками из России.

— На морально-волевых и благодаря нашему доктору. Со мной сейчас специалист, который ранее работал со сборной России. Но когда у меня случилась травма, то мы с разрешения Ирины Винер начали с ним сотрудничать.

— Вы так и не раскрыли подробности травмы, написали только в соцсетях, что были даже мысли о завершении карьеры. Так что именно произошло?

— Давайте это так и оставим, без подробностей. Людям лучше этого не знать, потому что если рассказать, то начнут говорить: «Зачем она тренируется? Она гробит свое здоровье!» Я сознаю, что вся ответственность на мне. Через неделю исполняется 27 лет, и я понимаю, что нужно еще жить дальше, но для меня сейчас вот это — жизнь. И я не смотрю, что будет после, тем более что медицина шагнула далеко вперед, и, надеюсь, дальше тоже все будет хорошо.

— Вы уже более двадцати лет в зале…

— Во-первых, откуда до сих пор берете мотивацию, а во-вторых, были ли в карьере «мертвые точки», когда хотелось все это бросить?

— Желание бросить было в 18 лет, но не на почве «не могу, не хочу», а из-за клина в голове, что все сверстницы пошли гулять, а мне надо в зале сидеть. Лишь поэтому. А мотивация… я не знаю, у меня такой характер противный, вредный, мне все время нужно кому-то что-то доказать, все сделать назло. Мне не ставят заслуженную оценку, а я все равно сделаю. Меня не пускают от России — найду другой способ. Все время доказываю, доказываю, доказываю. Ну и, конечно, мой тренер, мои родители — это поддержка и опора, поэтому все мои начинания и свершения пройдены вместе с ними рядом.

— Долго созревали для смены гражданства?

— Мы искали варианты. А когда в 24 года встал вопрос — либо заканчивать, либо выступать за другую страну, подвернулся вариант со Словенией. Нам помог один очень хороший человек, Ирина Винер все это одобрила, и я очень рада, что все так сложилось.

— 22 года в зале. Помните, сколько смен правил было за это время?

— Каждые четыре года. Я прошла от связок, по три элемента на одной ноге, до сегодняшнего безумного количества работы с предметом.

— Вам самой что больше подходило? Устраивает ли то направление, куда движется художественная гимнастика?

— Как по мне, лучшими правилами были те, по которым выступали в олимпийском цикле перед Рио, 2013–2016 годы. Это все было лаконично, гармонично и красиво. То, что происходит сейчас, если честно, мне не очень нравится — мы потеряли художественность, красоту, грацию, и все это оказалось прикрыто каким-то цирком. Это все не в моем стиле, я не хочу это делать, и я это не делаю, не иду по этому пути, стараюсь отстаивать взрослую, красивую гимнастику. Пусть в результате я и недотягиваю по оценке D (сложность. — «Матч ТВ»), но это нравится зрителям, что радует и вдохновляет больше, чем судейские оценки.

— Вредная Веденеева выходит и делает, как хочет она, а не как хотят видеть судьи?

— Не совсем так. Судьям нравится, что я делаю, потому что взрослой гимнастики сейчас очень мало. А за медаль мы в любом случае не боремся, и буду я восьмая или двенадцатая… лучше я буду двенадцатая, но выступив красиво и достойно. Да, можно сделать красиво и сложно, как Россия и Беларусь, они справляются. Но не забываем про возраст, почти 27, мне это действительно тяжело, а там девочки молодые.

— Правое бедро все в тейпах. Страховка или актуальная проблема?

— Проблема. Я нуждаюсь в этом.

— Затейпированных «до ушей» гимнасток все больше. Солдатова на ЧЕ-19 в интервью сказала, что после смены правил у нее «посыпалось» практически все. Как вы адаптировались к этим новым нагрузкам?

— Наверное, надо поблагодарить моего тренера Елену Дрожанову. С этой точки зрения я не чувствую смены правил, у меня не было никогда этой проблемы и при переходе в сеньорки, и дальше. Оно идет как само собой разумеющееся, мы подстраиваемся, другого варианта нет. А то, что стало больше травм, это правда. И не только у взрослых гимнасток, посмотрите на молодых, они все перемотаны — стопы, колени, спины, плечи. Причина в интенсивности и большой нагрузке.

— Я смотрю на ваши плечи, предплечья — они больше похожи не на гимнастические, а на те, что у легкоатлетки, выступающей в выносливости, настолько все просушено. Вопрос веса вообще стоит?

— Уже лет пять не стоит, у меня даже весов нет, спокойно с тренером ем торт, утром, днем, вечером ни в чем себе не отказываю. Но с 18 до 20 лет был период, когда я съедала яблоко и поправлялась на пять килограммов (смеется). А сейчас, сколько бы не ела, могу даже похудеть, все это прошло. И у меня есть пожелание для молодых гимнасток: нужно перебороть это тяжелый возрастной период и идти дальше, потому что дальше, когда проблемы проходят, начинается другой этап, и ты по-другому смотришь на все. Понятно, что когда ты переходишь в сеньорки, когда в 18 лет скачет вес, это все невозможно тяжело. Но когда рядом грамотный, хороший тренер — все получится.

— Екатерина, а как, не претендуя на медали, можно идти в зал, работать, жить достаточно аскетичной жизнью профессионального спортсмена?

— Я реалист и смотрю на вещи без иллюзий. Иду в зал и на ковер, чтобы доставить радость зрителю, тренеру, своим родителям и в первую очередь получить удовлетворение самой, что я смогла это сделать.

— Здесь, на предолимпийском ЧЕ, получили удовлетворение?

Источник